— Я их крашу, — живо отозвалась Эмма, пытаясь утихомирить бабочек, порхающих у неё в животе.
Руки Керра легли ей на плечи, на талию и затем, совершенно неожиданно, он поднял её, и мгновение спустя она уже сидела у него на коленях.
— Думаю, ты выросла в Англии.
— На самом деле, у нас во Франции тоже есть тележки с пони, — сказала она, поспешно возвращаясь к своему французскому акценту.
Лицо Гила было так близко. Наверное, он её поцелует. Эмма ощутила волну возбуждения, столь острого, что она почти потеряла сознание.
— Что заставило тебя оставить попытки выпасть из экипажа? — быстро спросила она, в то время как его губы двигались по направлению к ней. Помимо воли, её рука поднялась и обвила его шею. Это была сильная шея, мускулистая и твёрдая.
— Я не смог этого сделать. — Керр сказал это почти ей в рот. — Я никогда не мог просто выпустить поводья и вылететь в пространство. Уолтер жил в полную силу, которой не было у меня. Он пил с энтузиазмом и ездил верхом со страстью. Я консервативен. Я пытался научить его быть менее безрассудным…
Он пожал плечами.
Эмма надеялась, он не почувствует, как сильно бьётся сердце у неё в груди. У Гила очень красивые губы: изогнутые, немного печальные, очаровательные, непреклонные… Затаив дыхание, она вытянула палец и мазнула им ему по губам.
— Теперь ты снимешь свою маску? — спросил граф на ухо своим бархатным голосом.
Она потянулась, чтобы развязать её и мгновенно сообразила преимущества положения, когда руки находятся за головой. Это движение прижало её груди к грудной клетке графа. Чувство было восхитительным и опасным. Она замерла, медленно развязывая тесёмки маски и тяжело дыша. Она видела только его глаза, затенённые чёрные озёра в темноте, скользящие взглядом по её коже, подобно обжигающему глотку бренди.
Секундой позже его ладонь прошлась по её горлу до выпуклости груди. Эмма вздохнула. Она заметила мозоли на его пальцах, но даже не представляла себе, что они могут сплести паутину колдовских заклинаний на её коже. Они коснулись верха её груди и скользнули под богато украшенную золотом ткань лифа.
Керр взглядом удерживал её взгляд, не позволяя ей посмотреть вниз и увидеть, что он делает, где находится его большой палец, потому что он… он…
— Чей костюм на тебе? — спросил он вкрадчиво.
— Что? — выдохнула Эмма.
— Ты Клеопатра, вся в золотом? — говорил Гил. — Но нет, это не римская туника.
Её глаза широко раскрылись. Его рука сейчас сжимала её грудь, стаскивая лиф и почти… почти дотрагиваясь…
— Возможно, ты Венера? — шептал он, и его губы прочертили линию вниз по её шее.