В отчаянии Фейт воскликнула:
— А что, если я не хочу этого?
Нэш вздохнул и подошел к ней.
— Ты думаешь, я не понял, чего ты действительно хочешь? — спросил он.
Фейт задержала дыхание. Вот сейчас он скажет, что, независимо от того, как сильно она любит его, он не может ответить на ее чувства. Но он сказал совсем другое:
— Я должен отпустить тебя, чтобы ты жила своей жизнью, Фейт.
Что он такое говорит? Неужели не понимает, не чувствует, что он — это все, что ей нужно? Наверное, Нэш старается проявить тактичность, чтобы не попирать ее гордость. И глядя, как он поворачивается и выходит из кухни, Фейт почему-то не задала ему вопрос, который заставил бы его остаться. Что, если она действительно беременна? Тогда он все равно будет за расторжение брака?
В саду Нэш невидящим взглядом смотрел в пространство. Теперь слишком поздно жалеть о том, как он вел себя, остается лишь одно — страдать от стыда и осознания собственной вины. Тогда он не поверил ей, потому что боялся ее, боялся своей любви к ней и того, что любовь может сделать с ними обоими.
Гораздо легче было сказать себе, что Фейт недостойна его любви, хотя истина заключалась в обратном. Это он недостоин ее любви!
Теперь ее ничто не держит в «Хаттон-хаусе», думала Фейт, направляясь в свою спальню. Она должна бы чувствовать себя счастливой победительницей — ведь Нэш наконец-то признал, что она невиновна и не… Не, что? Не страдает от любви и желания к нему? Не хочет, чтобы он по-прежнему любил ее?
Автоматически она коснулась кольца и нахмурилась, вспомнив, что в ночь грозы обручальное кольцо еще было у нее на пальце, когда она от ужаса прибежала в комнату Нэша, забилась в его постель…
Эмоциональная боль может делать с людьми невероятные вещи, думал Нэш по пути в свою комнату, анализируя, во что он сам превратил свою жизнь и жизнь дорогого ему человека.
Открыв дверь, он обнаружил на своей кровати Фейт, которая сидела вполоборота к нему. По ее щеке катилась хрустальная слезинка — вытянув руку, она смотрела на кольца.
— Почему ты плачешь? — резко спросил он. Фейт вздрогнула, увидев Нэша. Она нашла обручальное кольцо под его кроватью, куда оно, должно быть, закатилось в ту ночь.
— Я плачу о том, что могло бы быть, — призналась Фейт. — Если бы…
— Если бы что?
— Если бы ты не разлюбил меня, Нэш…
— Разлюбил тебя? — выдохнул Нэш. — Я не прекращал любить тебя ни на секунду! Я не мог — неважно, сколько раз я молился о том, чтобы забыть о тебе.
— Но ты ненавидел меня!
— Я ненавидел собственную неспособность перестать любить тебя, — поправил ее Нэш. — Какая ирония… после лет, проведенных в душевных терзаниях, когда я на могиле Филиппа поклялся примириться с собой и думал, что ничто на свете не сможет заставить меня разлюбить тебя, оказалось, что один я и повинен в настоящем грехе… — с горечью произнес он.