Марина вздрогнула от внезапной перемены в голосе и в лице капитана.
В цехе наступила такая тишина, что стало слышно, как бьются в стекло струи дождя.
«Вот он, оказывается, какой… — подумала Марина, и ее охватила тревога за Галю Светлову, перешедшую все границы возможного. — Боже мой, ну что же она стоит как истукан?».
— Светлова, я обращаюсь к вам, — отчетливо и предостерегающе сказал Белоненко. — Подойдите сюда.
— Хорошо, — равнодушно произнесла Галина. — Я могу подойти. — И сделала несколько шагов вперед. — Достаточно или еще ближе?
Марина отвернулась и закусила губы. «Как он терпит? Я бы на его месте не выдержала…».
— Достаточно, — сказал Белоненко. — Только держитесь прямее. Вы не на эстраде. Ну, а теперь отвечайте, почему вы сказали дежурной, что вам в кабинете у начальника делать нечего и что если ему нужно, то он может сам прийти туда, в эти ящики за цехом.
Галина стояла в трех шагах от Белоненко, уронив руки вдоль тела, и лицо ее по-прежнему не выражало ничего: ни страха, ни растерянности, ни даже внимания. Она действительно была совершенно равнодушна. «Какое же страшное опустошение царит в душе этой девушки!» — с болью и жалостью подумала Марина.
— Мне, гражданин начальник, в вашем кабинете действительно делать нечего. И про ящики я сказала просто так, чтобы что-нибудь сказать… Да и у вас, вероятно, достаточно много других, более важных дел, чем беседа со мной. Я знаю, о чем вы хотели со мной говорить… Только вы ошибаетесь — никакого влияния на них я не имею… И не хочу иметь…
— Ошибаетесь именно вы, Светлова. Вы не знаете, о чем я должен был с вами говорить. А что касается влияния, то это вы сами придумали. Придумали потому, что если перестанете придумывать, то вам будет нечем жить. Никакого влияния на бригаду вы не имеете. Они изнывают от безделья, оттого, что не знают, куда себя деть и чем заняться. Вы придумали ящики — они ухватились за вашу выдумку, а теперь, — он сделал жест в сторону бригады, — теперь они увидели, что выдумка ваша далеко не блестяща. Вы не учли погоду. Когда же они узнали, что в цехе рассказывают что-то, — пришли в цех. А предложи им завтра что-нибудь опять новое — они забудут сказки и займутся другим. Вы, Светлова, для них только средство, и скорее они подчиняют вас себе, чем вы — их.
И вдруг Галина улыбнулась.
— А ведь вы это правильно сказали, начальник, — она одобрительно взглянула на Белоненко. — Они и сами не знают, чего хотят. А мне скучно, и я должна что-нибудь выдумывать. А теперь мне это тоже надоело. Пусть делают что хотят. Бригадир им сказочки рассказывает, — холодно взглянула она в сторону Марины, — думает их купить своими сказочками… Пусть попробует. Только ничего у нее не выйдет. А сказку эту она совсем не так рассказала, как написано в книге. Зачем ты все переврала? — уже прямо к Марине обратилась Светлова. — Улетает Синяя Птица, и все в хижине остается по-старому.