— О, Саймон, — прошептала Луиза, но тот не обратил на неё внимания.
— Более того, Колин получил эти сведения от своей жены, у которой было даже больше причин не доверять англичанам, чем у него. Её отец, ублюдок-британец, не женился на её матери. Поэтому она видела мятеж там, где его нет, — Саймон тупо уставился в стакан с бренди. — Она, как я предположил, хотела, чтобы я ввёл армию в Пуну и выставил себя на посмешище.
Как будто почуяв напряженное состояние своего хозяина, Раджи соскользнул с её колен, чтобы присоединиться к Саймону, но тот и его не удостоил внимания.
— Я не очень хорошо её знал, а что мне было известно, мне не нравилось. Она считала меня ещё одним англичанином-позёром, а я её — возмутительницей спокойствия.
Стакан с бренди завибрировал, когда в руках Саймона появилась дрожь. Луиза, в жутком волнении, оставила рабочий стол, чтобы забрать у него стакан и поставить на столик.
— И я не собирался действовать, полагаясь на её слово, — хрипло произнес Саймон. — Мы с Колином после ухода офицеров поспорили на этот счет. Я говорил ему не слушать жену, говорил, что женщины — непостоянны, подвластны эмоциям, и что им нельзя доверять.
Луиза сглотнула.
— Полагаю, ты думал о том, как я провела тебя и отослала в Индию.
Саймон мельком взглянул не неё.
— Да нет же. Я заслужил то, как ты поступила со мной — даже тогда я понимал это, — он провёл рукой сквозь волосы. — Кода я предостерегал Колина, я не думал о какой-то определенной женщине. Я лишь извергал тот бред, что вливал мне в уши дед, пока я рос.
Его дед? Никто никогда плохо не говорил о графе Монтите, чье пребывание на посту премьер-министра расценивалось и тори, и вигами, как блестящее. Но это не значит, что он не был негодяем в личной жизни.
Саймон рухнул в ближайшее кресло.
— В конечном итоге, Колин позволил мне сопровождать его. У него не было выбора — он вряд ли мог собраться с духом, чтобы предстать перед пешва, — герцог закрыл руками лицо. — И когда маратхи устроили пожар в резиденции в Пуне, мы были в тридцати милях по дороге в Бомбей. Новости быстро настигли нас, и мы помчались туда с небольшим войском, что было под рукой, но прибыли уже к умирающей жене Колина.
— Тогда ты и дал ей свое обещание, — прошептала Луиза.
Саймон поднял к ней свое лицо, прекрасные черты которого изрезала боль.
— Она всегда хотела увидеть, как он получит то, что по праву принадлежало ему. Это единственное, что я мог предложить, чтобы возместить… о боже, возместить всё.
На этот раз, когда она положила на его руку свою, он не сопротивлялся.