— Э… ну что… ко мне в кабинет влетел Гринев, крикнул, что с Шацким плохо, что он лежит в нижнем холле, мы с ним побежали туда.
— Что вы сделали, когда спустились вниз?
— Осмотрел тело, убедился, что оказывать медицинскую помощь уже некому. Вы ведь знаете, что как начальник станции я имею медицинскую подготовку. Так вот, случай был ясный — смерть, с которой уже ничего не сделаешь. Потом объявил по внутренней связи, чтобы все спустились в нижний холл. Не знаю, зачем я это сделал, видимо, просто растерялся.
— Кто из вас первым спустился вниз по сигналу начальника станции? — спросил Гек у оставшейся троицы.
— Кажется, я, — помедлив, ответила Ольга.
— Шацкий что, напряженно работал перед выходом в город?
— Я бы не сказала. После обеда около часа делал записи в журналах, потом ушел к себе, и я его больше не видела.
— А часа за полтора до…, — Борг многозначительно указал на меловой контур, — он зашел ко мне по одному мелкому вопросу. Вы, Макс, как раз были у меня в кабинете, помните?
— Конечно, я брал у вас материалы перед отлетом к Ренвуду.
— А вы, Тин?
— Я просидел безвылазно в нашей рабочей комнате, а минут за пятнадцать до конца рабочего дня поднялся к Рите.
— Зачем?
— Узнать, как мой фонатор. Он постоянно барахлит, а мне на следующее утро нужно было отправляться в город.
— Значит, вы были вместе, когда Борг скомандовал спуститься вниз?
— Да, и мы сразу сюда направились.
— Ты можешь что-нибудь добавить, Рита?
— Нет.
— Что ты делала в последние два часа до конца рабочего дня?
— Возилась с аппаратурой — проводила профилактические работы.
— И не выходила из своего помещения?
— Нет.
— Ладно. Теперь начнем с конца. Значит Тин и Рита вошли последними. Что вы увидели? Опишите подробно. Пожалуйста, Рита.
— Ну… Шацкий лежал на полу, а они стояли рядом, вот как сейчас. Больше я ничего не запомнила.
— А вы, Тин?
— В основном так и было. Только Рита забыла сказать, что рядом с телом валялся белый пластиковый стаканчик, из той стопки, что стоят в холодильнике рядом с дистиллированной водой.
— Какой стаканчик? — удивленно сдвинула брови Рита.
— Ну как же, Рита, — вмешался Макс, — еще мокрое пятно вокруг него. Вода не успела высохнуть. — Ты что, не помнишь?
Девушка неуверенно пожала плечами:
— Не помню никакого стаканчика… и никакого пятна.
— Картина была столь ужасной, — энергично вмешался Борг, — что подобные детали легко могли ускользнуть. Ясно, что смерть настигла нашего товарища сразу после того, как он перед выходом со станции выпил злосчастную вторую таблетку стерона.
— А кроме этого ничего характерного не было? Что вы можете добавить, Ольга?