— Лариска! — Это я слышу, как один из черных к ней обращается. — Зачем стреляла? Нам Конопля яйца за мокруху поотрывает.
И тут я окончательно офонарел. Уж кого-кого, а летёху, взводного своего из Афгана, я по гроб жизни помнить буду. И настолько я был потрясен услышанным, что даже стонать и выть перестал.
— С Витьком я договорюсь, — отвечает негритиха Лариска. — Не твоя забота. Посмотри, что там с Вадиком. Он, кажется, покойник, — спокойно, тварь, говорит, словно не человека, а муху раздавила. И снова я вспомнил, на кого она похожа…
— Лариска! — крикнул другой черный, кажется «индюк». — Сматываемся! Вадик — труп! Ты ему в башку засадила!
А я, бляха муха, лежу, боюсь пошевелиться. Что я, в натуре, Рэмбо? Щас дернусь, и меня прикончат. Им теперь все равно.
Но, слава Богу, им было не до меня. «Индюк» сунул руку под книжный шкаф и достал оттуда свой оброненный ствол. Все другие тем временем покинули кабинет, и он бросился за ними следом. Уже через несколько секунд я услышал, как от офиса, недовольно урча, отъезжает их «кадиллак».
Ну и вляпался! Врагу не пожелаешь. И Конопля снова в моей жизни возник. И Вадик пулю черепом поймал. Невезуха, ёшкин кот! Орать хочется от отчаяния. А фиг ли толку?
Но заорал не я. Вадик. Вадик! Он жив! Или воскрес? Фигня. Воскресают лишь святые. А мой шеф, насколько я успел разобраться, отнюдь не святой.
— Ой, бля! Голова! — хватаясь окровавленными Руками за столешницу, Вадим Марксович выбрался из-под стола.
— Очухался, дурила тряпочная! — Впервые после приема на работу я обратился к Вадику на «ты». — Я уж думал… А ну, дай посмотрю.
Я подошел к нему и принялся рассматривать рану. Как оказалось, пуля прошла по касательной, лишь чиркнув черепную кость. Таким образом, шеф получил небольшую контузию. Тот самый случай, когда много шума из ничего. Крови море, а толку… Что я такое говорю?! Есть толк! Он ведь жив остался!
Сбегав к машине, я притащил аптечку и наскоро перевязал Вадика и себя.
— Ссышь? — спросил я его, когда мы сидели и пили нашу добротную русскую водку, празднуя свое второе рождение.
— Честно?
— Честно.
— Ссу.
— Правильно делаешь. Знаешь, кто такой Конопля?
— В первый раз слышу.
— А я знаю.
— Откуда?
— От верблюда.
— Шутишь все…
— На полном серьезе.
И я рассказал Вадику историю десятилетней давности, происшедшую со мной и гвардии лейтенантом Коноплиным на Афгано-пакистанской границе.
— Так ты чё, в Афгане служил?! — удивился Вадик.
— Воевал, — уточнил я.
— То-то я смотрю — борзый.
— Ты что-то имеешь против?
— Да нет, — махнул рукой Вадик и налил себе еще водки.