– Герб! – ликующе прокричал он в трубку. – Я прекрасно устроился!
– Я рад. Тоже не жалуюсь. Набираюсь сил.
– В каком баре?
– Не в баре, Брэд, я предпочитаю уединение, теплый берег… Чтобы можно было половить живой рыбки и чтобы никто не дышал тебе в затылок и не толкал под локоть… Говорят, Итака всегда славилась рыбой.
– Возможно, – фыркнул Хоукс. – Возможно, когда–то и славилась, но выпить на берегу – это идея! – Он вдруг загорелся: – Но нужна какая–нибудь снасть!
– Возьмем у Флая. Старик, наверное, сохранил не только воспоминания.
– Ну вот что, Герб, – решил Брэд Хоукс, – дуй прямо в «Креветку». Там и договоримся. А еще… – он довольно хохотнул, – у меня есть для тебя сюрприз.
– Сколько он стоит, Брэд?
– Ты думающий парень, – заржал он довольно. – Деньги тебе понадобятся. Бесплатных девочек я не люблю.
– А это девочки?
Он опять заржал.
Когда я появился в «Креветке», Брэд Хоукс был уже хорош. Он обнимал сразу двух женщин, и они ему не противились. Одну, рослую, своевольную, он, увидев меня, демонстративно посадил на колени, давая знать, что тут кому принадлежит.
– Италия! Вот как звать мою девочку! – Брэд был в полном восторге. – Ты когда–нибудь слышал такое имя? А? Италия, у кого хватило мозгов назвать тебя так правильно?
Италия обиженно поджала губы.
– Ну вот! – удивился Брэд. – Оставь это Нойс. У нее это получается лучше.
Я вздрогнул.
Подруге Италии было под тридцать. Не знаю, почему я именно так определил ее возраст. Круглое лицо, длинные волосы, черная, застегнутая чуть ли не до подбородка, блуза с длинными свободными рукавами и шорты… Она была в лучшем случае мне по плечо, но ноги у нее были длинные. И, кажется, она не пользовалась никакой химией. У нее все было от природы. Настоящее ископаемое по нашим дням, но какое удивительное ископаемое!
Я засмеялся:
– Все вопросы мы решим на берегу.
Брэд под столом пнул меня, но я его не понял:
– Поваляемся на берегу, а? Океан, рыба…
Италия странно, с испугом взглянула на Нойс, но в этой женщине впрямь было что–то необычное. Она произнесла без всякой игры:
– Я не люблю рыбу.
– И черт с ней, с этой рыбой! – хохотнул Брэд. – Похоже, вы сто лет не раздевались на берегу!
9
Возвращаясь в отель, я снимал Итаку.
Исчезли сады, рощи, вымерли рыжие сосны. Камень и бетон, они определяли все. И химия, стойкий запах химии. Унылый мертвый пейзаж… Было над чем задуматься. Проезжая мимо клиники, я притормозил. Привратник подозрительно поднял голову, но эмблема «СГ», украшающая машину, его успокоила.
– Как здоровье патрона? – осведомился я.
– Доктора Фула? – не понял он.