— И сколько угодно доступных женщин.
— У этой работы есть свои привлекательные стороны, правда? — Джадда, судя по всему, замечание Стиви нисколько не смутило.
— А я была такой наивной в то время… — протянула Стиви с улыбкой в голосе. — Я первый раз участвовала в серьезном турнире. Никто не предупредил меня, что нужно опасаться прожженных хищников из мира масс-медиа вроде тебя.
— Мне повезло.
— Ничего не было! — быстро и решительно заявила Стиви.
— Да? Мои воспоминания говорят о другом.
— Ну, хорошо. Мы танцевали. Ты еще довольно грубо вклинился между мной и моим партнером.
— После того, как ты послала мне томный призывный взгляд.
— Томный? Призывный? Господи, какая у тебя лживая память.
— И я не вклинился, я просто убрал того парня с дороги. Кроме того, в танце он напоминал гуся, хлопающего крыльями.
Стиви улыбнулась. Она прекрасно помнила «того парня». Джадд описал его идеально точно.
— Да, танцевать он, конечно, не умел.
Зато Джадд умел. О, еще как… Не обращая внимания на других танцующих, он привлек Стиви к себе и сжал ее в объятиях.
— Привет.
Это были его единственные слова. Больше он не сказал ничего. Но как он это произнес… Стиви показалось, что они находятся не в полном народу танцевальном зале, а где-то на далеком необитаемом острове, и вокруг нет никого и ничего. И стоит полная тишина. Хотя на самом деле люди кругом смеялись и кричали, и играла оглушительно громкая рок-музыка.
Он будто заворожил ее своей неотразимой улыбкой и тем, как уверенно он обнял ее за талию. В нем было все, чего не было в Стиви: опыт, дерзость, уверенность в себе, самонадеянность, раскованность. Он вовсю наслаждался жизнью, заводил новых друзей и веселился на полную катушку.
Стиви же в то время не думала практически ни о чем, кроме тенниса. Пресли Фостер был ее единственным другом и почти единственным собеседником. Говорили они исключительно о теннисе, о том, как высока конкуренция, о том, что должна сделать Стиви, чтобы пробиться наверх и начать получать большие деньги. Она привыкла во всем себя ограничивать и не мыслила жизни без строжайшего спортивного режима. Такие вечеринки, как в тот день, были для Стиви огромной редкостью — обычно в это время она давно была в постели.
Красавец журналист был обворожителен… и опасен. Они танцевали так близко друг к другу, что Стиви чувствовала его дыхание на своей щеке. Он безукоризненно владел своим гибким, поджарым телом, бесстыдно прижимал ее к себе и смотрел так, что у нее подгибались колени. Дисциплинированная, думающая лишь о спорте Стиви Корбетт вдруг почувствовала себя восхитительно безрассудной.