Когда оказавшиеся вне здания школы медики выбрались из укрытий, то на месте школы увидели лишь дымящие развалины...
— Прямое попадание бомбы, — скорбно констатировал кто-то, стоявший рядом с Сергеевой.
Ее санитарная машина беспомощно лежала на боку...
И подобных случаев в то время было, увы, немало.
Война есть война...
Лесисто-болотистая местность сильно затрудняла действия танкистов, тем не менее они уверенно преодолевали сопротивление врага.
В начале июня танковой группе роты старшего лейтенанта Михаила Гуськова было приказано освободить населенный пункт Бол. Дубовица и отбросить гитлеровцев на правый берег реки Пола.
Какое примем решение, комиссар? — получив такую задачу, обратился к своему политруку Петру Романову командир роты.— Атаковать по соседству с дорогой нельзя: сплошное минное поле, которое к тому же прикрывается мощным арт-огнем. Если мы здесь сунемся, то наверняка оставим все машины.
Действительно, задача отнюдь не из простых. Танкистам было о чем подумать.
Есть смысл посмотреть маршрут на левом фланге,— сказал Романов. — Конечно, там болота, леса, а все-таки...
Гуськов согласился, и через полчаса он вместе с политруком, помпотехом, командирами одного танкового, саперного и стрелкового взводов отправились на рекогносцировку. Около километра прошли в высокой, почти в рост человека, болотистой траве. «Тут тридцатьчетверки вполне пройдут,— решил про себя командир роты.— Только надо двигаться не след в след. И не останавливаться».
Какое-то время шли молча.
Какая благодать! — проговорил вполголоса политрук.— От запаха трав с ума сойти можно. Словно иду по берегу родной Мокши...
Где это такая великая река? Что-то не припомню,— разводя руками осоку, сказал с улыбкой ротный.
В Мордовии. Она, конечно, не великая, но такая чудесная, вся в зеленом убранстве, на дне каждая песчинка видна.
Вон полетел кулик. Спроси его, наверняка вот так же станет заливаться о своем болоте.
А сам ты, Михаил, вчера не заливался о своем Мелекесе да о реке Черемшане?
Было дело, было. Спроси любого, и он ответит: дороже родного края для него нет ничего.— Помолчав, Михаил Гуськов вздохнул мечтательно:— Скоро наступит пора сенокосная...
Опять выпорхнула какая-то птица с длинным клювом.
Им, птицам, в войну тоже не сладко,— заметил политрук.— А вот прилетела.
А раз прилетела, то должна вывести своих птенцов, воспитать их и осенью — на юг,— вмешался в разговор помпотех роты воентехник 2 ранга Василий Кривцов.— Закон природы.
Опять пошли молча. Под ногами было сухо, и это радовало. До опушки леса осталось не более двухсот метров. Стали появляться наполненные водой небольшие воронки. А вот, справа,— длинная, почти двухметровой ширины и тоже наполненная водой, канава. Участок с ее левой стороны — сухой и немного возвышается над окружающей местностью. Командиры дошли до леса, немного углубились в него, затем обменялись мнениями и пришли к единодушному согласию: танки тут пройдут, только на опушке леса через канаву придется построить небольшой настил. По лесу тоже можно проехать; правда, в одном месте потребуется укрепить почву. Небольшой мостик надо построить и через ручей Дубовик.