– Кирпичный, шиферная крыша.
– Кирпич красный?
– Да, красный.
– А об этом ты откуда знаешь – как выглядит дом снаружи? Дело ведь ночью происходило.
– Мне кажется, что я был там днем прежде.
– В жизни?
– Нет. Во сне. Когда я шел к дому ночью, у меня было чувство, что я уже туда приходил. Незадолго до случившегося.
– Зачем?
– Зачем я приходил?
– Да. Причина какая-то должна быть.
Козлов задумался. Даже закрыл глаза. После долгой паузы покачал головой:
– Нет, не могу сказать. Какая-то пустота в голове.
– Думай! – резко произнес Большаков. – Зачем ты приходил туда раньше?
– Наверное, чтобы осмотреть это место.
– Место будущего преступления?
– Да.
– Значит, улица эта тебе знакома?
– Я шел по ней довольно уверенно, – сказал медленно Козлов, вспоминая свои ощущения. – Хотя и было темно.
– Вспоминай! Как она выглядит, эта улица?
– Окраина…
– Я знаю, что окраина! Ты уже говорил! Что там было?
– Пустырь…
– Говорил!
– Железная дорога! – вспомнил Козлов. – Точно, поезда ходили! Сразу за пустырем!
Большакова будто пружиной подбросило.
– Вставай! – Он схватил Козлова за плечо и потянул за собой к двери. – Едем! Ты покажешь мне эту улицу! Ты узнаешь ее!
Его слова звучали как заклинание. И со стороны он был похож на безумца. Точная копия Козлова.
Козлова посадили в машину как был – в смирительной рубашке. Рядом с ним на заднем сиденье пристроился высокий неразговорчивый парень, которого Большаков называл Колей, а сам Большаков сел впереди, рядом с водителем, скомандовал отрывисто:
– Едем!
Водитель завел двигатель, машина выкатилась с больничного двора, и только тогда Большаков определил маршрут:
– Вези на Кругляковку. На самую окраину, туда, где железная дорога. Знаешь?
Водитель кивнул. Большаков в открытое окно мрачно рассматривал дома и прохожих. Все в машине молчали, и только было слышно, как тяжело дышит Козлов. Большаков даже обернулся к нему, смерил недружелюбным взглядом, но ничего не сказал.
Приехали на Кругляковку – старый городской район, застроенный одноэтажными домами.
– Поезжай вперед, – сказал водителю Большаков. – Нам нужна последняя улица.
Он вдруг резко обернулся к Козлову и спросил:
– Ведь так?
Тот посмотрел на Большакова затравленным взглядом и промолчал. Большаков скрипнул зубами, отвернулся.
Выехали к окраине. Улица тянулась слева направо. Впереди раскинулся пустырь.
– Узнаешь? – спросил Большаков, не оборачиваясь, но Козлов не ответил, и ему пришлось повторить вопрос, возвысив голос: – Узнаешь?
– Нет, – сказал негромко Козлов.
– Поезжай направо, – скомандовал водителю Большаков. – Проедем всю улицу до конца, а потом вернемся.