Ждать долго не пришлось. Через полминуты все повторилось. Снова пронесся над залегшей ротой поток твердого воздуха, и снова окатило жаром.
Майор с трудом поднялся, машинально отряхнув испачканный пылью камуфляж.
— Рота! — Солдаты зашевелились. — Слушай мою команду! — Сорванное горло не давало проорать так, чтобы услышали и те, кого от удара закрыл крутой склон балки, на дне которой располагалась длинная коробка пистолетного тира. Но это не страшно. Можно и повторить.
— Две минуты! Построиться! — надсаживался майор. А рота спешно вскакивала, отряхивалась и становилась в привычное место в строю. Пчелинцев сейчас нарушал все мыслимые и немыслимые параграфы. Нужно было подразделение рассредоточить, по возможности укрыть за складками местности, замаскироваться... Вот только рассчитаны те уставы и инструкции на железобетонных строителей коммунизма, а не на нынешних пацанов, из которых военкоматы бракуют каждого третьего.
Вот и приходиться тратить драгоценные секунды и, сначала наводить порядок, а только потом выполнять предначертанное строгой буквой приказа.
Рота выстроилась удивительно быстро и замерла в ожидании. Только косились в сторону бригады, над которой медленно рассыпался огромный страшный «гриб» взрыва... Лежать остались только хватанувший гари рядовой и два взводных, да вяло тряс головой, сидя на корточках, явно контуженный ротный.
— Фельдшера — оказать помощь пострадавшим. Соловьев, твои в помощь! Занести на КаПэ, дальше по обстановке! — тут же из строя выбежали три санинструктора, и несколько солдат из первого взвода бросившихся к офицерам. Спасало, что хоть один из фельдшеров прошел Чечню и знал, что делать...
— Остальные — бегом марш в «пистолетку». Через десять минут построение — доведу обстановку! Андрушко, ко мне!
Обалдевший от круговорота событий прапорщик протолкался сквозь бегущих солдат.
— Звиздец какой-то, Глебыч, что за ерунда-то?
— Это не ерунда. Это люминевый самолет уронил на нас ядрену бомбу. И настает большой звиздец.
— Не гони... — Начал бледнеть прапор. — Какая бомба? Зарплата ведь завтра. Мне алименты платить...
— Пиндец твоей зарплате! — сорвался майор. — И тебе пиндец! И алиментам твоим! На спине крокодила нарисую! Потому что придурок! Мы щас радиацию хватаем как чернобыльцы, а ты тормозишь хуже эстонца. У тебя дозиметр есть?
— Да был где-то... — Растерянно ответил Андрушко.
— Вот и ищи быстро. Найдешь — пробей сколько, и доложи. Выполнять! — Рявкнул Пчелинцев на дежурного.
Когда прапорщик скрылся на КПП, майор подошел к УАЗику и устало присел на бампер. Пара минут есть. Надо попробовать прийти в себя. Очень хотелось застрелиться. Но нельзя. Можно только идти, и пытаться объяснить плотно набитому в тесный пистолетный тир батальону, что началась Война. А может и кончилась уже. И от бригады остались только они. И их автоматы.