Гнев и ярость бушевали в душе Рэйчел, по ее щекам текли слезы.
— Мое дитя! Не трогайте, прошу вас!
Один из людей схватил и понес Аби, одетую только в белую ночную рубашку. Девушка отчаянно размахивала голыми ногами.
— Мы забираем с собой только женщин, — скомандовал Маккиссак. — Маленькую оставьте.
— Моя девочка! — вскричала Рэйчел. — Пожалуйста, не трогайте ее! Она пропадет без нас! — Ну почему, почему она не положила рядом с собой револьвер! Крики Аби разрывали сердце Рэйчел, вопли Лисси терзали душу.
— О детях позаботится старик, а ты мне нужна, тигрица, поэтому я забираю тебя с собой, — заявил Лэйман, крепче прижимая Рэйчел к себе. Возмущенная поведением человека, который нападает на семью с маленькими детьми, она стала отбиваться ногами, но Маккиссак только посмеивался над ее безуспешными попытками вырваться. Он стал гладить ее груди.
Его прикосновения еще больше разъярили Рэйчел, гнев пришел на смену страху, ей захотелось впиться ногтями в ненавистное лицо и разодрать его в клочки.
Джош изловчился и сильно ударил одного из бандитов по голени. Тот выругался и упал на колено, на мгновение выпустив мальчика, который сразу же ударил бандита по другой ноге. Нападавший дотянулся до Джоша и сбил его с ног.
— Черт тебя подери! — в сердцах воскликнула Рэйчел. Она рванулась и попыталась укусить Маккиссака в горло.
Тот испуганно отшатнулся, и Рэйчел вцепилась ему зубами в ухо. Маккиссак взвыл от боли.
— Ах ты чертовка! — Он закинул Рэйчел на седло. Та упала поперек, попыталась сесть верхом, но ее остановил окрик.
— Не двигаться! — раздался низкий голос, в котором ощущалось столько смертельной опасности, что все невольно подчинились приказу. Щелкнул затвор. Этот звук как бы отрезвил нападавших: все замерли. На мгновение наступила тишина.
В нескольких ярдах от нападавших, широко расставив ноги и надвинув на глаза шляпу, стоял Дэн Овертон и целился из винтовки в Лэймана Маккиссака. В другой руке он держал пистолет.
Рэйчел не могла оторвать от него глаз. Казалось, он явился как воплощенное возмездие, порожденное ночной тьмой, мгновенное и неотвратимое. Рэйчел почувствовала такое облегчение, что на какое-то время даже ослабела. Дэн Овертон выглядел очень грозно. Весь его облик, его мощь были направлены на спасение семьи Кирни. Рэйчел рванулась, соскочила с лошади Маккиссака и бегом бросилась к фургону за своим револьвером, понимая, что силы их неравны.
Один из бандитов, стоявший возле фургона, направил пистолет на Овертона.
Раздался выстрел, и бандит упал, выронив оружие. Дэн по-прежнему целился в Маккиссака.