— Аарон! Оглох, старый пень?! — повысил голос купец.
— Господин Хатор! — наконец, приглушенно ахнули с той стороны, и до караванщиков донесся грохот отпираемых засовов. — Господин Хатор!
— Я это, я, — сердито подтвердил купец. — Что за шутки у вас дурацкие? Прикажешь нам всю ночь под забором стоять?
В деревне явно всполошились.
— Сейчас! — торопливо выкрикнул невидимый старик. — Мы уже… сейчас!! Великие боги, какое чудо… наконец-то! Будь благословенен… хоть кто-то сумел… сейчас, сейчас! Да шевелитесь же! Одну минуту, мы уже… Ивар, Берар! Живо сюда! Открывайте ворота! Не видите, что сама не идет?!
Следом послышался топот множества ног, чьи-то испуганные, а затем — и радостные голоса, облегченные вздохи, отчаянный визг проворачивающихся петель, звон снимаемых цепей. А затем ворота, наконец, медленно открылись, явив изумленным взорам купца и его спутникам бледные, перекошенные отчаянием и диким страхом бородатые лица, на которых при виде крупного каравана неожиданно проступила полубезумная надежда. Деревенские выглядели жалко со своими топорами и ухватами в натруженных руках. В старых, ржавых, кое-где порванных доспехах, одетых явно впопыхах и не всегда правильно, в стоптанных лаптях, а то и босиком. Кое у кого Гаррон даже приметил вилы. Усталые, исхудавшие, отчаявшиеся люди несколько мгновений смотрели на новоприбывших, словно не в силах поверить в то, что видят их глаза, а затем с какой-то обреченностью опустили руки и в изнеможении прислонились, кто куда мог.
— Наконец-то… дождались…
— Господин Хатор! — со слезами в голосе прошептал всклокоченный худой старик в длинной рубахе поверх залатанных портов, с воспаленными глазами и странно подрагивающими губами. Он сделал навстречу неуверенный шаг и вдруг упал перед купцом на колени. — Слава Создателю… мы ж думали, все, не дотянем…
— Аарон! Ты что?! — не на шутку встревожился герр Хатор и, спрыгнув с коня, буквально подхватил его на руки. — Да что у тебя творится?! Гаррон, заводи обоз, да живо, пока не стемнело окончательно!
— Только ворота… ворота потом заприте, — исступленно зашептал внезапно очнувшийся староста, уцепившись за пышный ворот купца. — А то ведь пролезут, окаянные… всех сожрут…
— Да кто?!!
— Волки.
Словно в ответ, из леса донеслось слаженное волчье пение — на этот раз, гораздо ближе, чем раньше. И какое-то… злорадное, что ли? Полное жадного предвкушения, нетерпеливого ожидания, словно голодные звери торопились на вкусный, только что поданный к столу ужин. Судя по тому, с какой скоростью приближались голоса и как быстро росло их число, дело начинало принимать серьезный оборот.