– Минут через сорок! – В глубине души я порадовалась, что он все-таки позвонил.
Переодевшись, я отправилась наверх.
– Заходи… – Он понуро встретил меня на пороге.
Я прошла и села на диван. Он протянул мне ноутбук:
– Забери. Я починил свой комп. Программы у тебя стирать не стал. Может, еще понадобятся. Они защищены, поэтому ничего не трогай.
Не зная, как мне выразить все свое негодование по поводу его пьяной выходки, я нервно звенела ключами от квартиры. Минут через пять Натаныч не выдержал и воскликнул:
– Ну не молчи уже! Я так не могу, в конце-то концов! Ну напился. Ну наговорил тебе ерунды всякой.
– Да, – всплеснула я руками, – ну отправил меня не в десять вечера, а в полночь. Ну и вернул не в восемь утра, а в пять. И что мне теперь, низко кланяться тебе прикажешь? А то, что я втык получила за распечатанный конверт? Это тоже ничего не значит?
Натаныч встал и торжественно произнес:
– Я готов загладить свою вину! Пьянству – бой! Никакого произвола и насилия над личностью! Говори, куда тебя отправлять!
Решив, что пока еще он не заслужил моего доброго отношения, я села на пол и холодно произнесла:
– В Кремль, пожалуйста. На два часа. В 17.00.
Он быстренько сунул мне в руки штекеры, бросился к клавиатуре и нажал кнопку.
Сталин поднял меня с ковра.
– Хорошо, что ты вовремя. Нам серьезный разговор предстоит. Садись. – Он показал мне на стул, а сам сел на свое место.
Я увидела, что кроме листов 1952 года на столе лежит еще одна пачка аккуратно исписанных страниц. Видимо, для того, чтобы расшифровать свое послание, ему понадобилось переписать его заново.
Мне не хотелось начинать разговор первой, поэтому я стала молча наблюдать за ним. В его поведении определенно появилось что-то новое. Сначала я не поняла, что же именно меня так поразило. Но потом я заметила в его глазах какой-то необычный блеск. Азарт? Нет… Желание предпринять какой-то рискованный шаг? Это тоже было неверно… Возможно, я так и находилась бы в неведении, если бы он не закурил папиросу. Медленно достав ее из коробки, он чиркнул спичкой, затянулся и посмотрел на меня сквозь дым с каким-то затаенным предвкушением почти нечеловеческого удовольствия, которое он испытает, когда реализует свои планы. В этот момент я увидела, как в одной мимолетной искре этого взгляда отразилось все грандиозное будущее нашей страны.
– Я все прочитал, – сказал он, стряхивая пепел. – Ты права. Одной жизни вполне достаточно для того, чтобы превратить Советский Союз в незыблемое государство, которое простоит века. Этим мы с тобой и займемся.
– А как? – спросила я, понимая, что не могу глаз от него отвести.