— Вы не знаете их так, как знаю я. Они на все способны.
— А отец Молли все еще является членом заговора? — спросил он, желая выяснить причину молчания Мэган, ее нежелание выдавать бандитов.
— Он… — Она вовремя остановилась, чтобы не сказать ему лишнего. Шейн прав, Николас был умен, но она не могла ему позволить манипулировать ею. — Я и так уже слишком много вам сказала.
— Вы еще не сказали ни одной вещи, которая могла бы быть полезной, — проговорил он негодующе. — Если вы действительно не хотите быть втянутой, вы могли бы помочь мне отправить записку в замок.
Она бы очень этого хотела. То ли потому, что она действительно подобострастно относилась ко всему королевскому, как предполагал Шейн, то ли потому, что глаза Николаса, теплые и жалостливые, инстинктивно призывали исполнить его просьбу. Но в любом случае, даже для него, она не могла рисковать безопасностью Молли.
— Я не могу, — сказала она, — когда я в прошлый раз попыталась что-то сделать, мне пришлось очень плохо.
— Так, значит, это вы анонимно позвонили во дворец и сказали, что король еще жив?
Она покачала головой.
— Нет, не я.
Он не поверил ей, состроив скептическую гримасу.
— Но он еще жив?
— Да, но он болен, поэтому им нужны были вы, хотя я не уверена почему. Я не знаю, где его держат. Но не здесь, — добавила она быстро. — Они не хотели, чтобы вы оба находились в одном и том же месте.
— Слишком просто, чтобы организовать освобождение, — заключил он, — именно так я бы и сделал, если бы мы поменялись ролями.
Она не могла представить, чтобы он был способен держать кого-то против воли, и удивилась своей уверенности в нем.
— Если вы уже достаточно поели и выпили, тогда я пойду, — сказала она, озабоченная тем, чтобы нарушить возникшую между ними близость, вызванную недостатком пространства.
На его лице появилось выражение боли.
— Не могли бы вы развязать меня хотя бы на несколько минут?
— Не сейчас. Потерпите еще немного. Моему брату нужно будет уйти, — сказала она.
— Тогда я попробую быть терпеливым, — отозвался он. — Но не уходите слишком далеко. Я опять могу проголодаться.
Он так двусмысленно посмотрел на нее, будто речь шла совсем не о еде. Она почувствовала, как лицо у нее загорелось. Ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы ответить ему:
— В следующий раз придет кто-нибудь другой и покормит вас.
— Жаль. А мне уже начал нравиться запах духов, которыми вы пользуетесь.
— Я купила их, потому что получила заказ на изготовление платья для целой свадебной вечеринки. Для меня это большая удача. А не для того, чтобы сделать вам приятное, — голос ее звучал рассерженно.