— Совершенно ошибалась, — ответил ее будущий бывший муж.
И они двинулись дальше. Сказать, что Саманта была смущена, когда они прошли мимо гостевой комнаты, было бы преуменьшением. Ее сердце начало яростно биться, когда она увидела, что Макс входит в главную спальню. Она немного поколебалась и последовала за ним. Он уже ставил чемоданы, когда она вошла.
— Ты же понимаешь, что я не могу здесь спать.
— А где ты хочешь? — изумленно спросил Макс.
— В гостевой комнате, — быстро ответила она.
— Но это всегда была твоя спальня, — напомнил он ей. — Твоя комната.
Ее щеки загорелись румянцем, но она сумела взять себя в руки.
— Тогда мы были женаты.
— А мы и сейчас женаты.
Саманта не могла понять, как он может оставаться таким спокойным.
— Формально да, но только потому, что еще не было развода.
— Отец хотел, чтобы мы попробовали сойтись. Ты знала об этом, когда соглашалась вернуться.
Саманта огляделась вокруг, удивляясь сумбуру чувств, навалившихся на нее и лишавших ее сил. Она вспоминала… «Пока смерть не разлучит нас…» — слова, которые так много значили для нее во время венчания пять лет назад. Глядя снизу вверх на Макса со слезами счастья на глазах, она была так уверена, что они будут вместе всю свою жизнь. Она выходила замуж по большой любви, готова была исполнять все супружеские клятвы, все обязательства до конца дней своих, и ей не приходило в голову, что Макс не переживал того же. Как она жестоко ошиблась!
Восхитительная комната, с толстым ковром кремового цвета и огромным окном, выходящим в сад, однажды поразила воображение Саманты. Раньше эта комната была наполнена ее присутствием. Теперь в ней что-то неуловимо изменилось. Саманта затруднялась определить, что именно, но она стала какой-то мужской. Может быть, сказывалось отсутствие цветов, которые раньше всегда стояли на столике у окна, или фотографий, исчезнувших с комода, но комната стала другой, отличаясь от той, прежней, которую она помнила.
Голос ее слегка задрожал, когда она проговорила:
— Я вернулась сюда лишь из-за Энни. Это единственная причина, Макс. Ты должен это четко себе представлять.
— Мне казалось, ты была привязана к отцу, — тихо ответил он.
— Я любила твоего отца. Очень любила. Но мне неприятно, что он решил вмешаться в нашу жизнь. Разве ты не чувствуешь того же?
— У него были добрые намерения, — заметил Макс, оставив вопрос без ответа.
— Я знаю это и понимаю, чего он хотел. Но что касается нашего брака, то он закончился, Макс. И его невозможно восстановить, мы оба это знаем. Мне бы хотелось, чтобы с этим смирился и Уильям.