Пока нас не заметили, нам лучше уйти отсюда. Но проблема в том, что я отошла слишком далеко от дома…
Оглядываюсь в ужасе на Сашку, и понимаю, что не смогу докричаться до нее. Какая-то злая, неведомая сила, раскидала нас по разным сторонам реки. А единственное спасение — каменный мост, — обрушила в ее бурлящие воды.
Это ловушка, Аль! Беги! Прошу тебя!..
Но она не слышит моих криков. С улыбкой грезит о чем-то неземном.
Слишком поздно…
Оборачиваюсь на мужские голоса. Две темные фигуры отделяются от стены, будто ожившие тени. Одна — высокая и худая, сгорбленная под тяжестью лет, стоит в дверях своего логова, ловко замаскированного под кабинет, и смотрит ненасытным взглядом вслед второй, спешащей уйти.
Зовет остаться.
Говорит о лишнем стрессе. О чьем-то спасении. И о том, что лечение нельзя прерывать… Но… я уверена, смысл слов не в этом. А в том, чтобы у жертвы не остыла кровь. Ведь чудовища любят, когда в их глотку она льется горячей.
Угрюмая, слабая фигура с сильными плечами, не отвечает на зов. Стучит по кнопке лифта, стараясь как можно скорее покинуть обитель зла. Тиран, поработивший эти земли, оказался не человеком. Монстром, живущим ради страдания других.
Прижимаюсь в испуге к стене.
Насколько тонка грань между любовью и безумием?
Лифт раскрывает двери и перед тем, как исчезнуть, фигура оборачивается ко мне.
Могут ли так смотреть живые?
Эти глаза давно мертвы! И все, что в них осталось — память о последних светлых днях, наполненная нестерпимой болью.
Мне страшно заглядывать в такую бездну. И я опускаю взгляд. А когда снова поднимаю его, лифт уже закрыт. И место тьмы, неожиданно, занимает свет.
Я больше не вижу чудовищ.
— Александра, вы ли это?
Свет открывает правду. Фигура, казавшаяся мне хищником и палачом, превращается в добродушного старца, спешащего с распростертыми объятиями навстречу Сашке. Она улыбается и отвечает взаимностью, принимая скупые, высохшие поцелуи.
— Здравствуйте, Волшебник…
Чуть касается губами его впалых щек, оставляя на гладкой коже еле заметные следы помады.
Радость их встречи наиграна, словно сцена из дешевого сериала, съемки в котором для каждого актера — невыносимая мука. Я вижу между ними ту грань, за которую им когда-то пришлось шагнуть, и которая теперь превратилась в стену, обвитую колючим плющом. Сашке противно. И никакая улыбка не способна скрыть этого. Я всегда читала ее настроения, как раскрытую книгу. С самых первых дней нашего знакомства. И сейчас… тоже.
— Ох…волшебник все больше превращается в простого старика, — ласковый голос, как и взгляд прозрачных глаз, адресован не ей, но мне. — Как ваше здоровье? Надеюсь, вы пришли ко мне не как к специалисту, а как к старому другу?