Закрываю лицо руками.
Этого не должно быть! Никогда…
Падаю в пустоту.
— Почему…все так?
Голос Волшебника приходит из темноты. Откуда-то сверху, где не горит ни одна звезда, и погибают даже ангелы, оседая пылью на грязных сапогах.
— У каждого своя жертва, Оксана. Все наши пути предопределены.
— Этого не может быть…это нечестно!
— Смерти не будет.
Молчу, чувствуя, как меня трясет от холода и страха. Не вижу ничего, кроме своего падения, ставшего частью дна, которого не суждено достичь.
— Но… кто ты?
— Я был в твоей жизни всегда. Но перерождаясь, ты забывала обо мне. Как забыла сейчас.
Открываю глаза. Вижу над собой чужие лица и слепящий свет. Потолок больницы. И чьи-то руки на своих щеках.
— Не умирай…Дай мне все исправить. Аль…
— Кажется, она очнулась!
Чей-то голос. Далеко. В другой реальности, куда идти слишком поздно. Ведь там меня больше никто не ждет.
Я вижу себя. В последние секунды перед тем, как вернуться. Маленькую девочку, стоящую у стены пирамиды, за алтарем взросления, на котором лежит моя жертва. Та, которую я отдам ему, как отдавала всегда. Детство кончится с последним ударом ее разгоряченного сердца.
— Стой! Не надо!
Но девочка пишет. Свое имя и дату. Рисует снег и летящего сквозь него ангела. Каменная пыль засыпает ей руку, но она не останавливается. А я не вижу больше. Плачу в сильных объятиях, вдыхая едкий запах нашатырного спирта. И слышу, как искусственная жизнь превращает сердцебиение в тонкий звук, похожий на красную нить. Крики врачей и топот сотен ног…
Ничего не изменится.
Алтарь принял кровь.
Ты полетишь к солнцу, заслонив собою свет. Смерти не будет, Аль. Не бойся.
Из глаз моих текут слезы.
Когда-нибудь мы встретимся вновь. Теперь я знаю это.
Электрические разряды пронзают ее тело, заставляя содрогаться мои плечи. Лампы в коридоре вспыхивают ярким светом, но ангелы никогда не возвращаются к огню. Они знают, как больно можно обжечься.
Вижу Волшебника, опустившегося передо мной на колено. Его грустный взгляд. Он обнимает меня за плечи и помогает подняться. Крепко прижимает к себе.
Я слышала тебя в темноте. Ты больше не будешь один, волшебник. Я останусь с тобой.
— Ее спасут, — он говорит лишние слова. Ему так не идет эта глупая маска ребенка. Чудес не бывает.
Я должна сказать ему это. Я стала взрослой.
— Она не хочет возвращаться. Хочет быть свободной. Не держите ее, пожалуйста…
Он смотрит на меня, не понимая, о ком я говорю. Но имен в этом месте больше нет.
— Вы родственники?
Безразличный голос разъединяет наши объятия. Волшебник кивает.
— Да. Это мы…
— Она умерла. Примите…