Все это очень сложно, но в то же время так просто, что ответы почти неуловимы.
— Оксана, никто здесь не собирается осуждать вас или винить. Все наши разговоры не уйдут дальше этих стен. Но чтобы помочь, я должен понять — зачем? А ответ на это знаете только вы. Сколько бы я не строил догадок, все они ничего не значат без ваших слов. Дом без фундамента рушится. И несет в себе только опасность. Не дайте мне поставить ошибочный диагноз.
Я собираю его слова, будто влагу в жаркой степи. По капельке, в маленькую фляжку, которая станет маяком в долгом путешествии и останется единственной надеждой его закончить.
Ты очень нужен мне, Волшебник. Но где-то внутри я чувствую, что ты предашь меня. Как будто все это уже было и повторялось раз за разом, во всех наших жизнях и воплощениях. Я подпускала тебя слишком близко…
— Мне нужно идти…
Поднимаюсь с кушетки, одергивая юбку.
— Постойте. Мы ведь собирались к Александре.
— Я передумала. Не сегодня. Я устала. Простите меня еще раз. Я не знаю, что на меня нашло.
Кивает, глубоко вздыхая.
— Я провожу вас. До такси.
— Хорошо.
Выходим молча. Он запирает квартиру, а я вызываю гудящий лифт. Мы могли быть одной семьей, я верю в это. Но сегодня мы люди, которые почти незнакомы.
— Странно.
Он подходит ко мне, но избегает взглядов. Рассматривает стены.
— Что странно?
— Я думал, вы потребуете вернуть дневник.
— Ах…нет. Просто вы…присматривайте за ним получше. Мне не хочется, чтобы кто-то, кроме вас, его читал.
— И не делать этого вслух.
Киваю. Лифт со скрипом опускается на этаж. Волшебник пропускает меня вперед и заходит следом. Улыбаюсь отвернувшись.
— Вы точно не хотите поехать к Александре?
— Не сегодня, — вру, но отступать некуда. Поездка вместе превратится в ужасную муку. Как для меня, так и для него. — В следующий раз.
— В следующий раз.
— Угу.
Лифт выпускает нас из своего плена, и я спешу к входной двери подъезда сквозь прохладную тьму. Хочу убить ее солнцем, выжечь всю сырость, что поселилась здесь вместе с плесенью и запахом грибов. Пальцы скользят по мерцающей кнопке, и дверь поддается моим рукам. Я наваливаюсь на нее всем телом, и яркий солнечный свет врывается в темноту, словно напалм. Жжет и разрушает причудливые улья тьмы, выстроенные в надежде на потомство.
На улице шумно и тепло. Душно. Небо, раскаленное добела, плавит пышные облака на сковороде, превращая их в белесую дымку. Горизонт, который можно рассмотреть в щелях города, чист и ясен. Бури обошли наш край стороной. Синоптики не обещали ничего, кроме головной боли и обезвоживания.
Волшебник выходит из подъезда, щурясь от солнца. Его загорелые руки спрятаны в карманах легких брюк.