Из какой-то потайной двери появляется коренастый, средних лет судья в не новом костюме и галстуке слегка набоку. Быстро занимает среднее кресло с высокой спинкой. Никакой торжественности, никаких громогласных: «Встать! Суд идет!»
— Тэк-с… Начнем? — устроившись, тоже повозившись с бумагами, спрашивает судья; голос заранее утомленный или, может, уже утомленный после парочки предыдущих заседаний. — Ахатов, вы сами представляете свой иск?
— Да, сам.
— А вы, — судья поворачивается к другому столу, — сторона, значит, ответчика?
— Гм-м, совершенно верно, м-м, ваша честь, — жующей скороговоркой подтверждает адвокат.
— Ясненько. — Судья опять ворошит бумаги. — Так, Ахатов, озвучьте ваши претензии.
Истец надувается, принимает вид обиженного ребенка и соответствующим тоном начинает:
— Я глубоко оскорблен высказыванием ответчика в его интервью в представленной вам газете, где он обозвал меня идеологом русского фашизма. Я никогда об ответчике ничего не писал, никаких контактов с ним не имел…
— Так, погодите, — перебивает судья. — Вас что именно оскорбило в высказывании?
— То, что он обозвал меня идеологом русского фашизма.
— Ясно.
— Ваша честь, — вступает адвокат, — разрешите?
— Да, разрешаю.
— Господин Ахатов является издателем газеты «Славянская правда», где, кроме всего прочего, помещен анонс выходящей в его же издательстве книги Родзаевского «Завещание русского фашиста». Думаю, один этот факт…
— Покажите анонс, — перебивает судья.
Адвокат встает и с профессиональной учтивостью подносит ему газету. Указывает, где и что нужно читать. Судья читает, листает газету, кажется, увлекается, но вдруг лицо его из утомленного превращается в сердитое.
— Интервью, где ответчик назвал истца идеологом русского фашизма, было напечатано за полгода с лишним до номера этой газеты. По закону она не может фигурировать как доказательство.
Мы, болельщики Александра Евсеевича, одновременно негодующе хмыкаем. Адвокат возвращается на свое место, озабоченно что-то ищет в бумагах.
— Слово «фашизм» я всегда знал как крайне ругательное, — снова подает голос Ахатов. — Я вот специально принес словарь Ожегова и хотел бы озвучить определение фашизма.
— Озвучьте.
— «Фашизм. Форма открытой террористической диктатуры империалистической буржуазии, опирающаяся на силы антикоммунизма, шовинизма и расизма, направленная на уничтожение демократии, подавление рабочего движения и на подготовку агрессивных войн».
— Все?
— Да.
— Ксерокопия у вас имеется?
— Конечно. — Ахатов относит судье бумагу.
Адвокат поднимает руку:
— Разрешите, ваша честь, гм, задать истцу вопрос?