Амхал растерянно посмотрел на Сана. Было похоже, что он еще не вполне пришел в себя и плохо понимал слова наставника.
— Они все умерли? — спросил он дрожащим голосом.
— Все до одного, — сухо ответил Сан.
Комок шевельнулся у его ученика в желудке и поднялся в горло. Приступ тошноты заставил Амхала вскочить с кровати и выбежать из палатки.
Рвота продолжалась долго, и, пока его рвало, смутное чувство вины разрывало ему душу.
«Что я наделал!» — думала какая-то часть его сознания. И эта мысль приводила его в ужас.
Сан сидел на прежнем месте, скрестив ноги, и был спокоен.
— На меня это не так сильно подействовало. А ведь я старше тебя. Я проспал только один день, а ты лежишь в постели уже два дня, — заметил он Амхалу.
Амхал вернулся в палатку. Он с трудом держался на ногах.
«Кем ты стал? Ты в один миг уничтожил тысячи людей. Этого ты хотел, когда уходил к Криссу?»
Амхал встряхнул головой, прогоняя от себя эту мысль.
— Я опять видел сон, — пробормотал он и снова лег в постель. Он был очень слаб, и что-то ему подсказывало: это не усталость после заклинания. Дело в другом. В том, в чем он не имел мужества признаться даже себе самому.
— Крисс объяснил тебе, что это просто сопротивление твоей человеческой природы. Но это скоро прекратится.
— Я видел во сне их всех, — продолжал Амхал, как будто Сан ничего не говорил, — жителей Салазара. Стариков и детей. Они рассыпались у меня на глазах и становились пеплом.
— Ну да, примерно так это и произошло, — подтвердил Сан.
— Потом они вернулись, но стали духами и хотели моей смерти. Я чувствовал, что они жаждут моей крови. Они окружили меня со всех сторон, стали душить и… — Амхал поднес руки к лицу, погрузил пальцы в волосы. Ему не хватило мужества рассказать остальное — сказать Сану, что среди тех, кого он видел во сне, была она, бледная, но прекрасная, как в первый раз, когда он ее увидел. Она была одета в ту же простую льняную рубаху, и, как тогда, у нее были на запястьях и на бедрах следы веревок. Она смотрела на него с немым упреком и ни с чем не сравнимой болью. Амхал знал, что никогда не забудет этот взгляд. Он был для Амхала больней, чем все остальное. Этот взгляд осветил бездонную пропасть вины в его душе. Он заставил Амхала закричать и проснуться.
Сан встал со стула, подошел к Амхалу и отвел его ладони от лица.
— В этом и есть наша суть, Амхал. Мы уничтожаем, чтобы творить заново. Этот мир заслуживает, чтобы его очистил огонь нашей магии, потому что из этого огня родится нечто лучшее и более великое.
Молодой воин кивнул. Постепенно у него снова стало спокойно на душе. Мучивший Амхала внутренний голос ослаб и превратился в колючий шепот, который обжигал какой-то один дальний угол его сознания, но был тихим и далеким по сравнению с тем бесчувствием, которое снова заполнило его душу.