Значит, она осталась без гроша? Этот мужчина не был ее любовником. Он это прекрасно понял по презрению, написанному на лице Мэдлин. Кредитор? Это объяснило бы записку, приколотую к пальтишку Мелоди — о том, что нянька перестала получать «денги».
«У нее сейчас нет покровителя. Это все упрощает».
Облегчение — вот единственное чувство, которое пробудила в нем эта мысль. Просто облегчение из-за того, что ему не придется высвобождать ее из когтей какого-нибудь богатого старика или молодого прохвоста, а значит, он сможет сразу отправить ее жить в свое поместье. Это не было чувство удовлетворения — или неуместная надежда на то, что после него к ней не прикасался ни один мужчина. Да и какая, в сущности, разница?
Он больше никогда не будет наивным дурнем.
Мэдлин не понравится то, что он решил с ней сделать. Он Мог только надеяться, что встреча с ребенком пробудит в ее холодной душе хоть какие-то проблески материнской любви. Если только она поймет, что так будет лучше всего для Мелоди, то обязательно согласится поселиться в поместье, пока ребенок не вырастет.
Если понадобится, он предложит ей денежную компенсацию, но добьется, чтобы Мэдлин осталась с дочерью.
«Красивая птичка в позолоченной клетке, которую ты будешь навещать, когда тебе захочется? Разве это похоже на ту женщину, с которой ты был так близок?» О! Но ведь он никогда не знал настоящей Мэдлин, так ведь? Тогда эта особа очень ясно дала ему это понять. Эйдан сел в карету. Его ярость сменилась несгибаемой решимостью. Садясь напротив нее, он заставил себя посмотреть прямо ей в лицо. Его взгляд был мрачным. Она оторвала взгляд от улицы и гордо подняла голову.
— Как вы суровы, милорд! Теперь вы готовы выслушать то, что я хочу вам сказать?
— Нет, — коротко бросил он. — Ни слова, пока мы не окажемся в «Браунс».
Она нахмурилась. Не слушая его приказа, она подалась вперед:
— В вашем клубе? Меня туда не пустят.
— Я сумел провести туда вашу дочь. Думаю, смогу провести и вас.
Она изумленно подняла брови:
— Правда?
Экипаж тронулся. Она посмотрела в окно, рядом с которым сидела, а потом подалась вперед, чтобы выглянуть в противоположное окно. Неужели Мэдлин продолжает тревожиться из-за этого сального мерзкого кредитора?
Наконец она с облегчением выпрямилась.
— Клуб «Браунс» пока меня устроит, — высокомерно заявила она. — Но рано или поздно вам придется меня выслушать, милорд.
Как он может сделать это, когда его мысли полны воспоминаний? Его чувства соперничали со старой болью, которая по-прежнему оставалась острой. Проклятие! Он по-прежнему сгорает от желания!