Тень пробежала по его лицу.
— По временам я перестаю что-либо понимать…
— Вы намекнули мне, чтобы я не лезла в дела своего деда. Не можете ли вы поступить так же и жить своей настоящей жизнью, а не прошлым своей семьи?
— Половина моей семьи исчезла. Так могу ли я взять и вычеркнуть это из памяти?
Ярдли склонила голову.
— Такое случается и в богатых семьях. Ваша мать, выходя замуж за вашего батюшку, принесла кое-какие обеты. Его невезение не освободило ее от их выполнения. Разве можете вы с полной уверенностью сказать, что она покинула его из-за того, что мой дед разорил, как вы утверждаете, вашего отца? У нее ведь могли быть и другие причины.
Глаза его загорелись гневом.
— Да, вещаете вы не хуже той ярмарочной гадалки.
— Ничто не бывает только черным или только белым. Многие семейные ситуации возникают по причинам, которых никто, кроме супругов, знать не может. Это их тайна. Мне кажется, я догадываюсь, что увидела эта гадалка и что подействовало на нее так угнетающе. Она увидела, что вы мертвой хваткой вцепитесь в свой план и тем уничтожите возможность какого бы то ни было взаимного доверия между нами.
— Мы рождены быть врагами, Ярдли. Но не обязаны оставаться ими всю жизнь.
— А разве мы можем что-нибудь изменить? Неужели вы, несмотря ни на что, стараетесь преодолеть это?
— Мы ведь уже знаем, что семейные распри не помешали нам быть в какой-то момент счастливыми.
— Буду надеяться, что вы признаете необходимостью быть со мной правдивым. Или вы действительно полагаете, что в ту воскресную ночь я не пошла к вам домой, потому что не хотела вновь сотворить с вами любовь? Решили, что я разыгрываю роль маленькой скромницы? Да я просто не могу позволить себе сблизиться с человеком, которого страшусь впустить в свое сердце. Вы что, не понимаете, что я не хочу рисковать, полностью доверившись человеку, который отметает все чувства, и только потому отметает их, что они заставляют его испытать собственную уязвимость?
— Если кто-то обидел вас, это еще не значит, что вашего обидчика и меня отштамповали в одной форме.
— Возможно, я просто дура. Вы не представляете, как мне хотелось бы вам верить.
— Да послушайте, Ярдли, ведь никто из нас двоих не может отрицать, что нам хорошо вместе. Прекратите подвергать все анализу и научитесь брать от жизни предлагаемые ею радости.
— Ну, какие там радости… В последнее время я получаю от жизни лишь одни неприятности.
Она начала уже отворачиваться, но Саймон обнял ее и поцеловал, пылко и жарко. Ярдли, страстно прижавшись к нему, раскрыла губы навстречу его поцелую. В эту минуту она забыла обо всем, что стояло между ними. Ее напряженное тело стало живым и податливым. Она полностью отдалась его ласкам, ей казалось, что его сильные руки вливают в нее заряд целительных сил, а его объятия самое для нее надежное и безопасное место в мире.