Василий не веря собственным ушам узнал голос Дегтярева.
— Он от вас сюда загремел?
— От нас, к сожалению. Это его ошибка и мой недосмотр, — удивлялся бугор словам участкового.
А когда Тесть пришел в себя, участковый заговорил с ним как ни в чем не бывало:
— Одумайся, Василий. Три года — не так много. Хотя с учетом того, что пробыл в сизо, тебе теперь лишь два с половиной года отбывать. Завязывай с фартом. Жизнь — не баруха. Не всяк день звонкой монетой отмеришь. И тебя уже валит с ног. А значит, пришло и твое время линять из «малины». По возрасту. Когда одумаешься — приезжай в Трудовое. К нам!
— Заместо овчарки, какая от старости накроется? Так я ж тоже старым становлюсь. Не смогу на гоп-стоп своих кентов для тебя брать.
Участковый рассмеялся, услышав знакомое. Иного не ждал от бывшего бугра.
— Я тебя своим заместителем по криминалистике возьму, а ловить кентов есть кому и без нас. Вон опять двоих привез. Твои. Нашего, Николая, убили. В тайге…
— Кто? — побледнел Тесть.
Когда участковый назвал имена, Василий отмахнулся. И лишь по кликухам сразу вспомнил.
— Знаю, за что Колун замокрил легавого. Давно он за ним пасся. Все не фартило.
— Чего ж не предупредил? — обиделся Дегтярев.
— Я не фраер, не стукач. Фискалом не был.
— Уж лучше б меня. Зачем его убили? Ведь я годами рядом был. Этот — всего несколько месяцев! Никого не обидел. Самый воспитанный, грамотный сотрудник был! — вырвалось у Дегтярева.
— Ни хрена не грамотный. Пень он, а не мужик. Неужели не знал, что с мусульманином дело имеет? Зачем при всех свиньей назвал в бараке, когда тот на пахоту не хотел? Ты его как хошь полощи, хоть козлом, все стерпел бы и забыл. Но не свиньей. Это для них — западло. Любого пришьют. Усек? То-то! И тебе наука! С мусульманином в «малине» много разборок было. Но называть свиньей даже я не стал бы. Мне мой калган еще нужен был. А легавому — помехой стал. Отговорить Колуна, кроме смерти, никто не мог. Он его годами бы пас и укараулил бы, накрыл. То — как два пальца обоссать, не темню, — сказал Тесть, за которым уже пришла машина из зоны.
Тесть, проходя по двору сизо, услышал, что его окликнули из-за зарешеченного окна. Он видел, как насторожился охранник, сопровождавший его в машину, на суд. Теперь понял Василий, кто окликнул его. Конечно, Колун…
Знал бывший бугор: если Колуну дадут срок, в любой зоне, куда бы ни направили, фартовые примут его в закон. Признают своим лишь за то, что убил тот легавого. Даже не спросив за что.
Но вряд ли отделается фартовый сроком. Именно потому, что пришил мусора, упекут под вышку. Чтоб другим неповадно было. Не первая судимость… Это тоже учтут. Вспомнят все грехи. И валяй, Колун, на тот свет. Там все равны.