— Когда вы его обнаружили, вы не заметили ничего особенного? Никого не встретили?
— Нет, нет, никого. Я уже говорила это в ту ночь, когда давала показания.
— Я прекрасно знаю, я, конечно, читал протокол. Но иногда могут всплыть мелкие подробности.
— Нет, я увидела его тело и сразу вызвала полицию.
— Вы не помните, глаза его были открыты?
— Нет, они были закрыты, я в этом уверена.
— Хорошо. А у отца Анисе был при себе молитвенник, вы видели его рядом с телом?
— Нет, вроде бы нет.
— Подумайте хорошенько…
— Нет, я совершенно уверена.
— Вернемся к самому вечеру, вы не заметили ничего непривычного?
— Нет, все было как обычно.
— Вы не помните, о чем говорил отец Анисе?
— Знаете, на этих приемах все разговаривают со всеми, а я выполняю свою работу. У меня свое место.
— Вы можете рассказать мне о месье Андре?
— Это сдержанный человек, и говорит он мало. Думаю, он с давних пор работает у профессора Шане, но… — Нинетта понизила голос, — должна вам признаться, что иногда он пугает меня.
— Почему же?
— Не знаю… Наверное, женская интуиция.
При этих словах она нервно потерла руки.
— Гм… Ладно… А-а! И последнее, я только что видел мастера по ремонту посудомоечных машин… Теперь все в порядке?
— Да, все хорошо, но только он приходил вчера.
— Вот как, должно быть, я ошибся… Еще один, самый последний вопрос, вон тот вход… — Кюш показал в окно на белую дверь, расположенную слева от главного входа, через которую вышел неизвестный. — Куда он ведет?
Нинетта посмотрела в окно:
— Это прямой вход в личную маленькую гостиную мадам де Вомор.
— Стало быть, вы не видите, кто туда входит?
— Нет, но думаю, что там никто никогда не ходит.
— Раз так… Благодарю вас за неоценимую помощь…
Кюш вместе с хозяйкой спустился в подземное помещение. Великая Лоза включила свет, и глазам открылся выдолбленный в камне неправильной формы зал размером около ста квадратных метров. В закоулке у поленницы дров сложены охапки скрученных виноградных лоз. У подножия лестницы возвышалась стойка для сушки, которая наподобие дикобраза ощетинилась тридцатью пустыми бутылками. Окружающая обстановка странным образом наводила на мысль о соратниках Иегу и о тайных сборищах в Сейонском монастыре.>[12] На столе стояли два внушительных серебряных канделябра, покрытые оплывшим воском. Набитая сеном ветхая тележка усиливала впечатление, будто здесь время остановилось. В глубине три галереи уходили, казалось, куда-то под землю, в полнейшую темноту.
— Так это здесь вы собираетесь?
— Да. Известно, что первое собрание состоялось на соседнем винном складе, и, чтобы продолжить традицию, если, конечно, не возникают препятствия, мы встречаемся в погребах — либо у меня, либо у профессора Шане, а иногда у сенатора.