Леди Мурасаки обнаружила на первом этаже музея поразительное смешение западноевропейских образов. Кровавые изображения религиозных сцен заполняли один конец зала: настоящая мясницкая, полная распятых Христов.
Чтобы облегчить душу, она подошла к картине «Мясной завтрак» — веселому натюрморту, изображавшему изобильный буфет без единой живой души, кроме спрингер-спаниеля, явно собиравшегося полакомиться окороком. За натюрмортом располагались крупные полотна «Школы Рубенса» с розовыми женщинами необъятных размеров в окружении пухлых младенцев с крылышками.
Тут-то и увидел инспектор Попиль леди Мурасаки, изящную, элегантную, в поддельном костюме от Шанель, на фоне нагих розовых женщин Рубенса.
Вскоре Попиль заметил и Ганнибала — тот поднимался по лестнице с нижнего этажа. Инспектор следил за ними, не показываясь им на глаза.
А вот и они увидели друг друга — прелестная японка и ее подопечный. Попилю было интересно посмотреть, как они встретятся. Они остановились на некотором расстоянии друг от друга, и каждый из них, не поклонившись, даже не кивнув, отреагировал на присутствие другого улыбкой. Потом они обнялись; леди Мурасаки поцеловала Ганнибала в лоб, коснулась рукой его щеки, и вот они уже оживленно беседуют.
Прямо над ними, так тепло встретившимися друг с другом, висела картина Караваджо[40] «Обезглавливание Олоферна. Юдифь». До войны это позабавило бы Попиля. Но теперь у него по шее пониже затылка поползли мурашки.
Попиль поймал взгляд Ганнибала и кивком указал на маленький кабинет у входа, где их ждал Лей.
— В Мюнхенском сборном пункте говорят, что картина была изъята у контрабандиста на польской границе полтора года назад, — сказал Попиль.
— Он раскололся? Выдал источник? — спросил Лей.
Попиль отрицательно покачал головой.
— Контрабандист был задушен немецким заключенным в американской тюрьме для военных преступников в Мюнхене, а этот заключенный — он пользовался в тюрьме кое-какими привилегиями — в ту же ночь исчез. Мы полагаем, его переправили по так называемой подпольной железной дороге — это целая сеть явок и маршрутов, способствующая бегству немецких военных преступников. Тут мы оказались в тупике. Картина висит под номером 88, ближе к углу. Месье Лей говорит, она выглядит подлинной. Ганнибал, ты можешь определить, это полотно из твоего дома или нет?
— Могу.
— Если это ваша картина, тронь подбородок. Если к тебе кто-нибудь обратится, скажи, что ты так счастлив ее увидеть, что тебя мало интересует, кто ее украл. Ты жаден, ты жаждешь денег, тебе надо получить ее как можно скорее, чтобы тут же ее продать, но и парная к ней картина тебе тоже нужна.