– Ты давай держись тут, а я к Петрову! Поддержим тебя фланговым огнем! Понял? Держись, Иван!
– Да я что… Пока патроны есть, я к своим окопам ни одну блядь не подпущу.
Дикуленок смотрел на Воронцова не мигая. Его широко распахнутые глаза на измазанном копотью лице испуганно светились из-под глубоко нахлобученной каски, словно хотели спросить: когда же это кончится, командир?
На правом фланге, у Петрова, было потише. К болоту немцы не полезли. То ли боялись утопить танки, то ли решили вначале разрезать оборону батальона на две части, чтобы потом свернуть ее в обе стороны. И если не удержится взвод Численко, то первый взвод немцы сбросят в болото.
Воронцов перебежал проселок. Пули, одна за другой, защелкали по березовым сучьям. Это была прицельная очередь. Значит, немцы уже освоились и контролируют их пулеметным огнем. Еще немного, подведут еще несколько пулеметов и загонят славян в окопы, головы не дадут поднять.
В окопе, отрытом прямо под сосной, одиноко росшей среди низкорослого кустарника, почти целиком выстриженного пулями и осколками, пожилой боец менял диск пулемета. Воронцов узнал Темникова.
– Где взводный? – крикнул ему Воронцов.
– Убит наш лейтенант, – ответил пулеметчик. – Там он. Там… – И Темников махну куда-то в сторону болота.
– А Радченко?
– Живой Радченко! Он тоже там!
Воронцов подполз к Темникову.
– Егорыч, дай несколько очередей туда, ближе к дороге. Второму взводу помоги. – И, оглядевшись, спросил: – А Лучников где?
– За патронами я его отправил. Патроны кончаются. Видать, где-то старшину ищет.
Ротный пункт боепитания они разместили возле лесной сторожки. Там он приказал находиться Гиршману. Неужели уехал в тыл, засосало под ложечкой у Воронцова. Снабженец херов… Застрелю, если не обеспечил подвоз боеприпасов.
Воронцов отдышался, немного успокоился и хотел было вызвать сюда, в пулеметный окоп Темникова, помкомвзвода сержанта Радченко, но ему вдруг захотелось глянуть на Петрова, попрощаться с лучшим своим лейтенантом. Узнать, что же там произошло, как погиб Петров.
– Василий Фомич! – окликнул он связиста Добрушина, кивнул на рацию. – Оставь свою бандуру и ползи к сторожке. Разыщи Гиршмана, скажи, чтобы срочно тащил патроны во второй взвод. Если людей нет, пусть сам тащит! Так и передай. И скажи командиру санроты Игнатьевой, чтобы эвакуировала раненых в тыл. Припугни ее, что мы, мол, можем не удержаться. Пусть поскорее уходят.
Если придется отходить, думал Воронцов, раненые свяжут их по рукам и по ногам. Так что лучше их вывезти заранее.
Изрубленное осколками тело лейтенанта Петрова лежало под березой. Как и других убитых, его вытащили из окопа и положили прямо на снег позади одной из ячеек.