Андрей в ту же ночь поделился с ним мыслями о восстании. Решено было разделить людей по десяткам и каждому десятку поручить свое дело: одним снимать с вышек караулы, другим обезоружить охрану в кордегардии, третьим — идти в контору.
Дул студеный ветер. Тучи, клубясь, вытянулись над горами в одну сплошную гряду. Закатные лучи ярко освещали их края, и казалось, будто там, за горами, тлеет зарево большого пожара и ветер несет все дальше и дальше обагренный отсветом пламени дым.
Закусив чуть не до крови губы, поднялся в бадье Андрей.
— Ты пошто рано? Смена не кончилась, — сказал воротовой.
— Замолчи! — крикнул Андрей. — Там пятерых придавило.
К шахте сбегались рабочие. Штейгер-немец ругался.
— А, канайль! Руссише швайн! Лень работает? Шифо на работ! Марш в шахта!
Между тем из черного устья шахты поднимались еще рабочие с бледными, безумными лицами.
— Обвал! Завалило еще троих…
Толпа волновалась. Катали побросали тачки, сгрудились. Блоха протискивался между людьми, уговаривал:
— Не ждите доброго от начальства. Спасайте свои шкуры. Сегодня восьмерых задавило, завтра, может, еще больше погибнет.
Андрей взял его за руку.
— Звони сполох.
Кто-то схватил штейгера за шиворот.
— Конец вашей власти!
Это явилось сигналом. Часть рудничных, похватав кайлы, кинулась к вышкам, другие бежали к кордегардии.
Бунт начался и вскоре охватил весь рудник. Закованные сбивали с себя кандалы. Тачки летели в устья шахт. Сигнальный колокол звонил без умолку.
В здании конторы рудничные спешно уничтожали списки рабочих и реестры. Солдаты, находившиеся в кордегардии, не могли выйти, потому что дверь была завалена бутовым камнем и бревнами.
— Наша взяла! — ликовал Андрей.
Но Блоха остудил его радость.
— Лучше давай поскорей смазывать пятки: смотритель успел угнать не то в Билимбай, не то в Ревду. Того и жди — солдаты нагрянут.
В тот же вечер они бежали с рудника. Рудничные громили провиантский магазейн. Наступала ненастная ночь. Шел снег вперемежку с дождем. Вдруг с одной из караульных вышек раздался истошный вопль:
— Солдаты!
Большой воинский отряд двигался по дороге на рудник.
В городе Екатеринбурге в самом центре стояли чуть не рядышком деревянная церквушка, построенная, говорят, еще при первой Екатерине, канцелярия Главного управления горными заводами, острог и суд.
Проспективная улица широка и пряма. Движутся по ней обозы, груженные железом и медью, скачут курьеры с нарочным. Внизу у плотины был когда-то завод, теперь там монетный двор.
Растет город, столица горнозаводского Урала. С каждым годом все больше строится в нем домов. Много людей всякого звания проживает в Екатеринбурге, а больше всего — солдат.