— Мне так рассказывали.
Он выпустил ее запястье и снова принялся за пирог, а потом начал собирать тарелки в корзину, чтобы отнести обратно на кухню. Вирджиния попыталась было ему помочь, однако он приказал ей оставаться на месте, так что она подчинилась, растянулась на траве и стала рассматривать серую крышу амбара с примостившимися на ней морскими чайками и гонимые ветром кудрявые белые облачка, которые наплывали с моря по головокружительной небесной голубизне.
Юстас вернулся с сигаретами, парой зеленых яблок и термосом с чаем. Вирджиния так и лежала на траве, поэтому он бросил ей яблоко, и она поймала его, а он уселся с ней рядом и стал отвинчивать крышку термоса.
— Расскажи мне про Шотландию.
Вирджиния повертела яблоко, гладкое и прохладное, в ладонях.
— Что тебе рассказать?
— Чем занимался твой муж?
— Что ты имеешь в виду?
— Он работал?
— Не совсем. Не с девяти до пяти. Но ему досталось это поместье…
— Кирктон?
— Да, Кирктон, от дяди. Большой величественный дом, около тысячи акров земли; после того как мы привели дом в порядок, он большую часть времени занимался хозяйством. Выращивал деревья, ухаживал за поместьем… ну, не своими руками, конечно… я имею в виду, у него был управляющий, жил в фермерском доме. Мистер Макгрегор. Собственно, он делал большую часть работы, но Энтони тоже всегда находил себе занятие. Я хочу сказать, — слабым голосом закончила она, — он умел как-то заполнять свое время.
В сезон охотился пять дней в неделю, рыбачил и играл в гольф. Ездил на скачки, каждую зиму на пару месяцев отправлялся в Сент-Мориц. Не было смысла описывать образ жизни такого человека, как Энтони Кейли, такому человеку, как Юстас Филипс. Они принадлежали разным мирам.
— А что делается в Кирктоне сейчас?
— Я же сказала, за ним следит управляющий.
— А дом?
— Стоит пустой. Правда, мебель осталась на месте, но там никто не живет.
— И ты собираешься вернуться в этот пустой дом?
— Собираюсь. Когда-нибудь.
— А как насчет детей?
— Они в Лондоне, с матерью Энтони.
— Но почему они не с тобой? — спросил Юстас без критики, но заинтересованно, словно ему любопытно было узнать.
— Мы решили, что мне будет полезно отдохнуть самой по себе. Элис Лингард прислала письмо и пригласила меня приехать, мы все обсудили, и вот я здесь.
— А почему ты не привезла детей?
— О, я даже не знаю… — эти слова прозвучали неуместно и надуманно даже для нее самой. — Своих детей у Элис нет, дом для них не приспособлен… Я имею в виду, там все такое ценное, и дорогое, и хрупкое. Ну, ты знаешь, как это бывает.
— Вообще-то не знаю, но продолжай.