— Ну что? — спросил Ниволя.
— Превосходная мысль! — согласилась Розина. — Я как раз должна купить себе кофточку.
Женщину высадили рядом с мостом Пуасси. Мари-Шарлотт, спросив разрешения, пересела на переднее сиденье.
Оставшись наедине, парочка успокоилась.
— Странная у тебя тетка, — начал мэр.
— А вот я считаю, что у нее странная племянница, — внесла уточнение Мари-Шарлотт.
— За словом ты в карман не лезешь! — оценил Ниволя.
— Я — вундеркинд, — согласилась девчонка.
— В какой области?
— Во всех.
— Например?
— Пожалуйста, хоть в этой!
Протянув руку, она принялась гладить мужчину, быстро добившись результата.
Ниволя не ожидал такой откровенной атаки.
— Короче говоря, ты маленькая сучка? — спросил мэр.
— Думаю, что да, и мне нравится быть именно такой со старыми гуляками. Молодые — просто зайчики. Тук-тук, и они не могут очухаться после того, как кончили. А вот с мужчиной вроде вас надо повозиться!
— А ты знала многих вроде меня?
— Только одного — моего учителя английского. У него эта штука во-от такая длинная. Однажды я чуть не подавилась ею.
Ниволя чувствовал, что в нем начинает расти непреодолимое желание.
— Ах ты стерва, — пробормотал он. — О-о! Стерва, куда же мы отправимся?
— Без меня вы бы утонули в стакане воды, — сказала Мари-Шарлотт. — Какие же глупцы все мужчины — ищете укромное местечко, чтобы заняться любовью, находите какую-нибудь тропинку или что-нибудь в этом роде, и тут-то вас в пятидесяти случаях из ста застукивают. А нужно выбирать возвышенность. — Она указала на холм, возвышающийся над излучиной Сены. — Поедем туда. А уже с вершины можно съехать — у вас ведь вездеход, — и остановиться на песчаной равнине, прямо посередине. Там ни единого деревца! Время от времени нужно будет проверять, не идет ли кто. Уединение нам обеспечено!
Мужчина зарычал так же сильно, как и мотор его «чероки», и погнал машину туда, где его ожидало наслаждение.
Три женщины спали в вагончике. Розина устроила Мари-Шарлотт лежанку из старых картонных ящиков, мешков, накрыв это сооружение перинкой.
Рашель мешала девочке спать своим храпом, похожим, как у всех стариков, на предсмертные стоны. Мари-Шарлотт часто просыпалась и с трудом снова засыпала. Она ненавидела свою двоюродную бабку, считая ее вонючкой и брюзгой. Чтобы прекратить эти невыносимые звуки, девчонка принималась свистеть, но старый рецепт не очень-то помогал: Рашель на мгновение прекращала храпеть, а затем все начиналось с еще большей силой.
Мари-Шарлотт уже по уши была сыта стройкой. Если бы не бульдозер, она померла бы со скуки. Даже любовное приключение с Дьедонне Ниволя не позабавило ее. Этот тип был такой же, как и все самцы: сангвиник, лишенный всякой фантазии. Он быстро, по-животному удовлетворился, даже не приласкав свою маленькую партнершу. А она все стерпела с почти профессиональной покорностью шлюхи. Сразу после этого у мэра было одно желание: поскорее избавиться от двух женщин. В Пуасси он дал девчонке денег, попросив вернуться домой на такси.