— Сейчас поглядим...
Татьяна Александровна смочила комочек светлым раствором, и случилось невероятное: сердце начало сокращаться.
Потрясенный увиденным, Полынов не знал, что сказать. Петр Николаевич был чрезвычайно доволен произведенным впечатлением. Глаза его лукаво сузились:
— Как видите, отдельным органам и тканям мы способны возвратить жизнь. Ну, а можно ли оживить целый организм после его смерти?..
Он не успел закончить. Дверь отворилась, и на пороге появился мужчина в белом халате.
— Петр Николаевич, прошу извинить, — взволнованно проговорил он. — Доставлен больной с острой почечной недостаточностью... В клинике считают положение безнадежным... Нарастают явления общего отравления организма... Больной без сознания...
— Где он?
— В операционной...
— Иду...
Петр Николаевич торопливо направился к двери, приглашая Полынова следовать за ним. Почти бегом они спустились вниз. Там их уже ожидали ассистенты, которые подали Крюкову другой халат и маску.
— Халат, марлевую повязку Александру Ивановичу...
— А я не помешаю? — спросил Полынов.
— Вы врач и имеете право присутствовать.
В операционной среди многочисленных приборов на белоснежном столе лежал мужчина лет сорока, а может быть и старше, густые волосы его отливали проседью. Глаза были закрыты, дыхание не чувствовалось. Возле больного безмолвно застыли ассистенты. Петр Николаевич жестом приказал включить рефлектор. Крюков словно преобразился. Движения его были четки, от добродушия не осталось и следа, глаза стали строгими, сосредоточенными, даже немного злыми.
Сколько времени продолжалась операция, Полынов не мог бы сказать. Видимо, долго. В комнате зажгли дополнительный свет.
Честно говоря, Александр Иванович не понимал, что около него делалось.
К крупным кровеносным сосудам больного Петр Николаевич присоединил две длинные трубки от небольшого блестящего аппарата, находившегося рядом.
Полынов, однако, понимал и видел, что состояние больного становится лучше. К нему вернулось дыхание.
Видно, непосредственная опасность смерти миновала. Усталые до изнеможения, они возвратились в кабинет Петра Николаевича.
— Чаю... и покрепче, — приказал он секретарше.
Молча выпил два стакана. В глазах опять появился озорной огонек.
— Я понимаю, вы ждете от меня объяснений, — весело проговорил Крюков. — Пожалуйста, я готов... Состояние доставленного из клиники было очень тяжелым, пришлось применить искусственную почку.
— Искусственную почку! — воскликнул Полынов. — Неужели это возможно?
— Да, представьте себе... Вы видели аппарат, к которому присоединены две полиэтиленовые трубки... Его создала группа советских ученых в научно-исследовательском институте экспериментальной хирургической аппаратуры и инструментов.