— Я никогда раньше не видел, чтобы здесь было так чисто. Виа должна быть благодарна, что ты здесь.
— Она меня терпеть не может!
— Неправда, — произнес Симеркет без большой, впрочем, уверенности.
Губы Анеку изогнулись в кривой усмешке, в глазах проскочила лукавая искорка.
— Это не важно. Мне нравится то, как она меня ругает: это напоминает мне мою маму. «Ты просто дикая девчонка, из тебя не выйдет ничего путного», — говорила она. — Мимолетное хорошее настроение покинуло ее, и миндалевидные глаза сделались грустными. — И она была права.
— Ты так считаешь? — осторожно спросил Симеркет. — Значит, это твоя дикость привела тебя сюда?
— Может быть, ты наконец спросишь, почему меня прогнали из Египта?
— Только если ты сама захочешь мне рассказать.
— Меня прогнали, потому что я осмелилась полюбить человека, стоявшего выше меня.
Симеркет, не ожидавший такого ответа, посмотрел на нее с откровенным любопытством.
— Он принадлежал к знати, — объяснила Анеку. — А я была всего лишь служанкой в таверне. Он приходил каждый вечер, чтобы меня увидеть. Мы полюбили друг друга. Он обещал, что, как только сможет развестись со своей женой, мы вместе разобьем кувшин. Я в то время не знала, что его шурином был сам Менеф.
— Менеф? — воскликнул Симеркет. — Посол?
— Да, Менеф, который отправил меня под суд на основании обвинения в распутстве, так чтобы репутация его сестры осталась незапятнанной. С помощью подкупа меня назвали шлюхой и вышвырнули из Египта.
— Но если твой любовник занимал столь высокое положение, разве он не мог защитить тебя?
— Менеф угрожал ему разоблачением, и он не осмелился.
Симеркет с сомнением покачал головой:
— Разоблачением — в чем? Супружеская измена не редкий грех в высших кругах.
— Было еще кое-что. Я не знаю, что именно. Но Менеф знал об этом, и после того как начался суд надо мной, я его ни разу не видела. — Она отвернулась и сорвала с нижней ветки дерева над своей головой увядший лист. — Найя знала этого человека. Он был другом ее мужа.
Черные глаза Симеркета расширились.
— Нахт был другом твоего любовника? Нахт? Ну, в таком случае я могу точно сказать тебе, в чем участвовал твой любовник и какого разоблачения он опасался. Речь идет о заговоре против фараона Рамсеса. Неудивительно, что он боялся Менефа.
— Нет, — решительно возразила Анеку. — Ты ошибаешься. Он бы не участвовал ни в чем подобном. Он был хороший человек.
Симеркет махнул рукой, понимая, что бесполезно убеждать ее в том, что ее любовник участвовал в заговоре.
— Тебе повезло, что ты не вышла за него замуж. Иначе ваш брак был бы проклят. Египет стоял на краю пропасти из-за таких вот «хороших людей» вроде него.