Казачий дух (Иванов-Милюхин) - страница 2

— Батяка, они бы все равно без нас на подворье не вернулись, — подал голос Панкрат. — Пускай присоединяются, лишний клинок нам не помеха.

— А учиться за них кто будет? Жизнь свою строить, детей рожать? — по инерции отбрехнулся атаман. — Тут казаков, воевать с разбойниками, и без них хватает.

— Они уже отучились, разве что Петрашке год какой остался…

Дарган молча натянул уздечку, повернулся к продолжающему растворяться во тьме чеченскому аулу. В некоторых саклях уже засветились подслеповатые окна. Медлить было нельзя, все вокруг через пару-тройку мгновений грозилась затопить густая южная ночь.

— Савелий, забирай своих сыновей Чигирьку и Тараску, кликни еще Николку с Гаврилкой, и скачите ко входу в пещеру, — приказал он своему младшему брату. — Нам главное узнать, какой дорогой абреки успели уйти, потом их найти будет легче. А мы пока наведаемся в сакли родственников убиенных Панкратом обеих братьев Бадаевых.

— Понял братука, — отозвался сотник Савелий.

Его отряд растворился среди чинаровых с платановыми деревьев, остальная группа понеслась по направлению к аулу, готовящемуся отойти в сон. Узкая тропа через рощу ощетинилась острыми сучьями, из-под копыт то и дело раздавались вскрики зазевавшихся мелких животных. Вслед всадникам сверкали раскаленные зрачки молодых бирюков и других хищников. Лес жил своей дикой жизнью, никакого вмешательства в нее не признающей. Наконец чащоба закончилась, кони вылетели на небольшой луг перед чеченским селением, до которого оставался всего один бросок. И в этот момент по всадникам ударили ружейные выстрелы. Они раздались из оврага перед аулом, поросшего мелким кустарником. Станичники пригнули головы к холкам скакунов, рассыпались веером, чтобы не дать противнику вести прицельный огонь. Кто-то из них вскрикнул, кто-то из раненных вцепился в гриву коня, стараясь не упасть на землю. Дарган понял, что отряд нарвался на засаду, заранее организованную горцами, и еще осознал, что младшую дочь с меньшим племянником чеченцы украли целенаправленно. Значит, дети кровников подросли и вместе со своими близкими родственниками решили таким вот образом отомстить за своих отцов. Атаман в поисках оберега машинально пошарил рукой по конской гриве, не нащупав твердого комочка, чертыхнулся в душе на то, что успел привыкнуть к талисману как дите к соске. В следующее мгновение, разодрав рот в яростном крике, он закрутил кабардинца на месте и вырвал клинок из ножен:

— Шашки во-он, — зарычал он, уверенный в том, что приказ дойдет до ушей казаков. — Станичники, за мно-ой, отцу и сыну!..