Я уныло поплелся к очередному автомату и позвонил знакомому хирургу, который работал допоздна.
— А, привет! — жизнерадостно сказал он. — Что это с тобой стряслось так поздно? Надо тайком вправить кости?
— Нет, зашить, — ответил я.
— А-а. А когда тебе на скачки?
— Завтра.
— Ну, забредай!
— Спасибо.
Я взял такси и поехал накладывать швы.
— Это была не подкова, — заметил он, вводя обезболивающее в правый бок. — Это нож.
— Ага.
— Ты в курсе, что там кость торчит?
— Мне не видно.
— Смотри не разорви все это завтра.
— Ну, зашей покрепче.
Он некоторое время трудился, потом похлопал меня по плечу.
— Я поставил швы с растворяющимися нитками, зажимы и еще пластырь, но выдержит ли все это еще четыре победы, понятия не имею.
Я обернулся. Про четыре победы я ничего не говорил.
— В новостях слышал, — пояснил он. Со вторым швом он управился быстрее. Закончив шить, он мимоходом заметил: — Хм, ножом пырнули… Это на тебя не похоже.
— Я тоже так думал.
— Не расскажешь, как это вышло?
Я понял, что ему просто не по себе. Конечно, он всегда готов был мне помочь без лишнего шума, но ему нужно было знать, что я не натворил ничего незаконного.
— Ты хочешь знать, не ввязался ли я в неприятности с букмекерами, организаторами договорных скачек и всем прочим?
— Наверно, да.
— Не ввязался. Честное слово.
Я коротко рассказал ему о проблемах Бобби и увидел, что он сразу успокоился.
— А синяки? — спросил он.
— А это по мне позавчера прошлись несколько лошадей.
Он кивнул — это было дело житейское. Я заплатил ему наличными, и он проводил меня до двери.
— Удачи тебе, — сказал он. — Ты заходи, если что.
Я поблагодарил его, поймал такси и вернулся в гостиницу, думая о том, что как раз сейчас печатается «Знамя», а опровержения в нем нет. Еще я думал о Леггате и обо всех, кто стоит за ним: юристы, Нестор Полгейт, Таг Танни, Оуэн Уаттс, Джей Эрскин. Думал о фуриях, которых нечаянно спустил с цепи.
«Мы тебе объясним, что есть люди, которыми вертеть нельзя», — сказал один из этих, с ножами. Что ж, объяснили…
В агентстве по найму автомобилей сообщили; что мне повезло: «мерседес» у них есть. Вот ключи, а сама машина — в подземном гараже. Если я соберусь куда-то ехать, портье мне ее покажет. Я поблагодарил их. Мне ответили: «Мы работаем для вас!»
Придя к себе, я заказал обед в номер и позвонил Уайкему, рассказать, как победили его победители. Это вернуло мне хотя бы тень сегодняшнего радостного подъема.
— С ними все в порядке? — спросил я.
— Да, едят как обычно. У Даулагири такой вид, словно ему пришлось тяжело, но Дасти говорит, что он выиграл без особого труда.