Когда-то гремел.
Некоторые и про Истру-то узнали через Николу Истринского. Были за ним и лагерные сроки. За побеги. Один — за убийство.
Всего больше двадцати лет отсидки. Затем был ссучен. Завербован лагерном кумом.
Теперь уже не был в авторитетах. Находился на содержании органов МВД как платный агент на связи у Игумнова.
— И не говори. Какая погодка…
Они поручкались.
Сквер был пуст. Светильники не горели. На начальника розыска и его помощника было некому обратить внимание.
Никола отчитался:
— Пустой вокзал. Зря ты меня вызвал, Игумнов. Только у носильщиков на глазах маячу. Не хрена делать…
— Ну, эти не очень тебя замечают…
— Не скажи.
— Ты сейчас из второго зала?
— Да. Но там все без пользы, Игумнов. Я сказал.
Во время прибытия делегатов Никола бродил по залам среди транзитных пассажиров. Милиции там было мало, всю выгнали на площадь — охранять депутатов.
Впрочем, ворья в залах тоже не было. Никола был прав.
В дни революционных празднеств, а также проведения общесоюзных и международных мероприятий, воры предпочитали залечь на дно и не появляться нигде. Даже дома.
Менты хватали без разбора, судьи штамповали по «15 суток», приемники-распределители держали двери открытыми настежь. Не довольствуясь этим, менты по своим секретным каналам договаривались с наиболее известными в столице авторитетами о временном перемирии.
— Как каталы?
— Эти тоже не заскакивают… — Никола знал, кто нужен Игумнову, добавил. — Ни Мусы, ни Эдика не видно. Я все помню, Игумнов.
Ниточка к убийцам-таксистам, подбиравших одиноких женщин ночью в московских аэропортах, потянулась именно от Эдика-каталы, и шла через Николу.
Именно Никола случайно оказался в свое время в камере с Эдиком и еще одним задержанным в истринском КПЗ. Оба сокамерники не обращали внимания на старого вора и были весьма неосторожны в высказываеиях…
Никола сдал их с потрохами. Он боролся за свою свободу.
Его задержали за удар ножом, который он нанес по-пьянке на стадионе местному молодому хулигану.
— Будь осторожен, если он появится…
— Понимаю, — Встреча с Эдиком на свободе не входила в планыНиколы. Как мне быть завтра, начальник?
— По тому же графику. Сейчас езжай спать. И что-бы ни грамма. Можешь понадобиться в любую минуту.
— Я сказал: пока идет этот сходняк в Кремле, завязываю…
Из сквера выходили по одному.
Никола свалил первым. У поворота на перрон нагнулся поправить шнурок. Оглянулся.
Позади все было чисто. Он вышел к поездам.
Никола жил на линии, в ближнем Подмосковьи, из дома и домой ездил на электричке.
Игумнов прошел вдоль вокзального фасада дальше. Он не свернул на перрон вслед за Николой: кто-то мог увидеть их одновременно и связать вместе их появление…