— Да?
— К мистеру Шэрли, пожалуйста.
Она поправила волосы и посмотрела на меня так, будто я с луны свалился.
— Мистер Шэрли никогда никого не принимает. Мистер Найт занят. Все эти люди ждут его. — Она вяло махнула рукой в сторону заждавшихся посетителей. — Если вы сообщите мне свое имя и изложите суть дела, я попытаюсь записать вас на конец недели.
Я понимал, что ложь, которая годилась для вахтера, здесь не сработает. Она была для этого слишком толковая и опытная. Но если я не смогу ее перехитрить, мне крышка.
Я сказал беспечным тоном:
— Неделя? Слишком поздно. Если Найт не сможет принять меня прямо сейчас, он потеряет деньги, и мистер Шэрли будет недоволен.
Слабовато, но ничего лучшего я не придумал. По крайней мере, все присутствующие слушали, подавшись вперед и насторожив уши, как охотничьи собаки.
Если мои слова и произвели на кого-то впечатление, то только не на мисс Визен. Она смотрела на меня с еле заметной улыбкой и скучающим видом.
— Может быть, вы оставите записку? Если мистер Найт заинтересуется, он даст вам знать.
В этот момент дверь позади нее отворилась и толстый лысеющий человек лет сорока, в костюме из легкой полосатой ткани желтовато-коричневых тонов, окинул комнату враждебным взглядом и сказал:
— Следующий. — Совсем как медсестра, вызывающая пациента в зубоврачебный кабинет.
Я стоял рядом с ним. Краем глаза я видел, как долговязый юнец с баками под Элвиса Пресли выбирается из кресла, держа в руке гитару; но я его опередил.
С широкой и доверительной улыбкой я затиснул толстяка обратно в его кабинет и влез туда вместе с ним.
— Минуточку, мистер Найт, — сказал я. — У меня есть кое-что для вас. Когда вы это услышите, вы наверняка захотите, чтобы мистер Шэрли тоже услышал.
К этому времени я уже был внутри комнаты, прикрыв за собой дверь пяткой.
На его столе я увидел магнитофон. Обойдя Найта, я поставил пленку и включил магнитофон в сеть.
— Вы не пожалеете, что услышали эту запись. — Я говорил настойчиво и быстро. — Конечно, на таком магнитофоне она не прозвучит в полную силу, но если запустить ее через электростатический динамик, вы будете прыгать от восторга.
Он неподвижно смотрел на меня, и на его пухлом лице отражалась тревога.
Я нажал кнопку, и голос Римы сразу попал в цель. Я видел, как напряглись мышцы его лица, когда первые звуки наполнили комнату.
Он прослушал пленку до самого конца, а затем, когда я включил перемотку, осведомился:
— Кто она?
— Моя клиентка, — сказал я. — Как насчет того, чтобы ее послушал мистер Шэрли?
Он внимательно посмотрел на меня.
— А вы кто?