Я выписал чек и пододвинул его к ней через стол.
— На, — сказал я и сам удивился твердости своего голоса. — А теперь я хочу тебя предупредить. Ты права, что я намерен убить тебя, и в ближайшие дни я найду и убью тебя, запомни это.
Она захихикала.
— Перестань корчить из себя героя фильма и не забудь, что первого числа мне нужны тридцать тысяч. Если я не получу их, будешь разговаривать не со мной, а с полицией.
Я поднялся. Краем глаза я видел, что ее дружок тоже встал.
— Мое дело предупредить, — сказал я и пошел не оглядываясь через весь бар к телефонным кабинам. Я позвонил в больницу и сказал дежурной медсестре, что еду домой.
— Одну минуту, мистер Холлидей…
Я был совершенно подавлен, но тревожные нотки в ее голосе заставили меня насторожиться. Я слышал, как она разговаривала с кем-то вполголоса, потом сказала:
— Мистер Холлидей? Доктор Вейнборг просит вас приехать. Не волнуйтесь, ничего не случилось, но он хотел бы видеть вас как можно скорее.
— Еду, — сказал я и повесил трубку.
Я вышел из бара на улицу, остановил такси и сказал водителю, чтобы он быстро отвез меня в больницу.
Когда машина тронулась, я мельком увидел Риму и ее дружка, которые шли к стоянке. Она улыбалась ему, задрав голову, а он не спускал с нее жадных глаз.
Я доехал до больницы быстрее чем за семь минут, и меня проводили прямо в кабинет доктора Вейнборга. Он вышел из-за стола и пожал мне руку.
— Мистер Холлидей, мне не очень нравится, как идет выздоровление вашей жены, — сказал он. — К этому времени следовало ожидать признаков улучшения, но если быть откровенным, их нет. Поймите меня правильно. Состояние ее не ухудшилось, но и не улучшилось, а в подобных случаях мы ждем улучшения через три-четыре дня после операции.
Я пытался что-то сказать, но пересохшие губы не слушались меня. Я тупо уставился на него и ждал.
— Я говорил с доктором Гудиером. Он считает, что вашу жену следовало бы показать доктору Циммерману.
— С чего он взял, что доктор Циммерман, кто бы он там ни был, может оказаться более полезным, чем он сам?
Вейнборг переложил с места на место лежавший на столе нож для вскрывания писем.
— Доктор Циммерман самый крупный специалист по нервам головного мозга, мистер Холлидей. Он…
— А разве не доктор Гудиер?
— Доктор Гудиер — нейрохирург, — терпеливо объяснил Вейнборг. — Он не ведет послеоперационных больных. В сложных случаях он передает их доктору Циммерману.
— Один заварил, а другой расхлебывает?
Доктор Вейнборг нахмурился.
— Я понимаю ваше состояние, и все же такие слова вряд ли справедливы.
— Наверное, вы правы, — сказал я, опускаясь на стул. Внезапно я почувствовал смертельную усталость и безысходность. — Ладно, приглашайте доктора Циммермана.