Я давно ждал этого вопроса, поэтому хорошенько продумал ответ.
— Общество Охраны Дикой Природы, — соврал я. — Принимаю участие в биологической исследовательской экспедиции в национальном парке Ндоки.
Я почувствовал, как он замер.
— Вы меня разыгрываете.
— Ни в коем случае, — возразил я и расслабленно откинулся назад. — Это крупный проект, целью которого является разведывание мест проживания лесных слонов. В проекте задействованы французы, американцы и, конечно, мы. Нам очень импонирует полная поддержка со стороны правительства, — добавил я, хотя и вышесказанного было уже достаточно.
Удар оказался более чем точным. До конца полета мой сосед был немногословен.
У него наверняка рыльце в пушку, думал я, иначе бы он отреагировал иначе. Еще пару раз я пытался воскресить наш диалог, но все было напрасно. Даже его побрякушки бесследно исчезли, он спрятал запястья, скрестив руки на груди. Честно говоря, он не особенно сильно интересовал меня, потому что я занялся тем, что виднелось в иллюминатор. Правда, за окном не было ничего особенного — только пара плоских зданий, покрытых ржавыми листами гофрированного железа на обочине взлетной полосы, да бетонные пластины, сквозь которые пробивалась зеленая поросль. А еще — густые ряды деревьев по ту сторону колючей проволоки. Тем не менее, этот вид был очень необычным для меня и тут же приковал мое внимание.
Как только самолет остановился, началась толкотня. Только благодаря тому, что мой багаж находился недалеко, а я сам сидел впереди, мне удалось одному из первых покинуть самолет. Когда я очутился на серебристом трапе, то невольно остановился. Жара стояла передо мной, как стена. За бортом оказалось около тридцати пяти градусов, на моей коже немедленно выступил пот. А влажность воздуха ощущалась всем телом. В воздухе пахло плесенью и сгнившими растениями. «Как в „тропическом лесу“ Лондонского зоопарка», — подумал я, спускаясь вниз по лестнице и подходя к автобусу. Нет, мне все же нравился здешний запах и его живительная сила.
В момент полуразвалившийся транспорт забился до отказа и, покачиваясь, направился к главному зданию. Я заметил, что по всей дороге были расставлены вооруженные стражи правопорядка. Это были молодые люди, от восемнадцати до двадцати, державшие свои автоматы Калашникова наготове. Казалось, они только и ждали того, что сейчас что-то должно произойти. Когда мы вошли в главное здание, картина не стала лучше. Полисмены были практически везде, у каждого перехода, у каждой двери, на каждой лестнице и — что хуже всего — на пункте выдачи багажа. Там вообще стоял целый полк. Кажется, все они наблюдали только за мной. Их взгляды повсюду преследовали меня — возможно, потому, что в тот момент я был единственным белым в здании, а может быть, из-за того, что я чувствовал себя не в своей тарелке. Они ощущали мой страх. Когда же я, наконец, получил свой багаж, то был безмерно счастлив, спеша к таможенному пункту.