* * *
Собор.
— Думаю, что эта ночь изменила Маррэйна больше, чем все остальное. Когда люди смотрят на его падение, они предпочитают сосредоточится на "Свете в Полуночи", речи о "Времени что придет", или даже о том, что случится позже, на За'ха'думе.
Лично я думаю, что именно та ночь более всего предопределила его судьбу. В ее объятьях он узнал любовь, наслаждение и радость; то, чего не знал раньше. Камень слегка дал трещину — но недостаточно.
Узнав это, он поднялся выше, чем когда—либо прежде… и падать пришлось куда глубже…
— Я не знала что ты настолько романтик.
— Очень смешно. Но я не романтик.
— Ты мог притворяться.
— Я… вспоминаю ошибки, что все они сделали. Для Маррэйна, для Дераннимер эта ночь была ошибкой. Я не виню никого из них. Любовь, страсть — они могут… толкнуть на многое.
Разве это неправда?
Я должен извлечь урок из всего, что было сделано ими неверно. Разве не в этом смысл этих уроков? Извлечь урок из ошибок прошлого, чтобы не повторять их.
— И взамен ты совершишь кучу новых.
— О чем ты?
— И зачем я опять пришла сюда? Это заметно не с первого взгляда. Если бы Маррэйн не был настолько бездушен поначалу, все могло бы не зайти так далеко. Ты считаешь что подражая ему, поступаешь правильно. Холодность, бесстрастность, бесчувственность… И до чего это доведет?
— Это "доведет" меня до победы.
— И превратит тебя в тирана, худшего чем могут быть ворлонцы или тени. Ну и мне придется заняться своей работой.
— Вселенная несовершенна.
— Юмор, как погляжу? С этим надо что—то делать.
* * *
За'ха'дум.
Парлонн чувствовал… что—то. Что—то носилось в воздухе, странным сочетанием любви и ненависти, судьба и злой рок трудились рука об руку, свивая и переплетая свои нити.
И его клинок был готов разрубить их.
Он не мог медитировать. Не мог упражняться. Не мог проверять и перепроверять линии защиты. Он мог лишь ходить от стены к стене, лаская руками закаленное в огне лезвие перекованного дэчай. Клинок не ранил его — его кожа была слишком груба для этого.
Он был Огнем, и ничто, созданное пламенем, не причинит ему вреда. Ничто.
Он поднял взгляд на вошедшего воина. Вот оно. То, что он предчувствовал.
— У нас пленник, лорд. — коротко произнес тот.
Парлонн кивнул.
Связанную, избитую, окровавленную Дераннимер втолкнули в комнату.
* * *
Перед тем как все закончится — они встретятся еще дважды.
История семи лет созидания, история ставшая легендами, вскоре подойдет к концу. Еще дважды встретятся они.
И это был последний их шанс изменить то, что должно случиться, но он не был использован. Один чересчур хорошо знал тщетность изменения того, что предрешено, другой…