ускорил наступление страхового случая. Сам ранил свою драгоценную лошадь, сбросил в море груз, поджег имение и прочее, и прочее. Ничего не напоминает?
Я облизнула пересохшие губы, не отводя взгляда от злосчастного пирожного. Пахло ванильным коржом, нежным кремом и ягодами.
В другое время при виде фирменного «Вишневого вздоха» миссис Хат у меня наверняка разыгрался бы аппетит, но сейчас я ощущала лишь слабую тошноту.
— Напоминает. Вы думаете, что мистер Уэст…
— Не думаю — уверен в этом, — тихо подтвердил Эллис. — Я узнал, какая была сумма страховки. Взносы съедали солидную часть прибыли Уэста, но выплаты при наступлении страхового случая составили бы чудовищную сумму. Тридцать пять тысяч хайрейнов, Виржиния. Тридцать пять. Мне подобное представить сложно, а вам?
Мне это было несложно — годовые доходы графини Эверсанской и Валтерской были вполне сопоставимы с такой суммой. Но я предпочла об этом умолчать. Так или иначе, Эллис был прав — сумма выходила чудовищная.
— Это много.
— Вот-вот. И страховой компании выплачивать такие деньги Уэсту совсем не хочется. Легче подгадать момент, когда я буду временно устранен от дела, сунуть сотню хайрейнов тупице Саммерсу и подкупить газету-другую, чтоб оклеветать несчастного Уэста перед всей Аксонией. Глядишь, если не получится полностью отвертеться от уплаты, так хоть часть суммы скостить удастся под предлогом неблагонадежной репутации бедняги Уэста, — Эллис вздохнул, наколол вишенку на вилку и грустно уставился на нее. — Но плохо не это. Я бы сумел докопаться до правды и прищучить и Саммерса, и страховую компанию. Беда в том, что Уэст молчит, как дохлая рыба. А почему — бесы его знают.
— Может, молчанием он защищает кого-то? — робко предположила я. Вспомнился сразу светлый мальчик Энтони Шилдс, до последнего ничего не рассказывавший о преступлениях своего отца.
— Не исключено, — пробормотал Эллис с набитым ртом. На тарелочке было пусто. И когда детектив успел расправиться с пирожным? — Или просто слишком потрясен случившимся. Всякое бывает. А я, видите ли, пока не могу разобраться с этой нелепицей.
— Почему?
— Я чем-то очень не понравился офицеру Особой службы, — честно признался Эллис. — Мне надлежит завтра явиться в одно место, где со мной… побеседуют. Да не бледнейте вы так, ничего особенного в этом нет, — кисло улыбнулся он. — Я не беру взяток, не шпионю на Алманию и не сплетничаю о Его величестве.
— Тогда зачем же вас вызывают?
Я, право, не знала, что и думать.
— Зачем, зачем… «Осы» любят жалить «гусей», вот и все. Не волнуйтесь, мистер Хоупсон ценит меня весьма высоко, а он фигура влиятельная. В худшем случае мне испортят настроение на несколько дней, — Эллис вдруг протянул руку и накрыл мои стиснутые кулаки. — Однако у меня есть к вам просьба, Виржиния. Ваша подруга ведь интересовалась делом Уэста?