В ночь убийства Эллен комиссар Элдор Чесер, ничего кроме фактов не признающий, спросил у меня, была ли Эллен моей возлюбленной. Думаю, что за всю его карьеру у него не появлялось более блестящей мысли, так как его вопрос напомнил мне о письме и о его адресате — Баде Корлисе.
В то время я обратил внимание только на имя — «дорогой Бад» — и на адрес на конверте: Бартон Корлис, улица Рузвельта, Колдуэлл, Висконсин. Но в письме содержались и некоторые указания, которые теперь представляются мне важными.
— Продолжайте, — попросил Кингшип, когда Гант остановился, чтобы поднести зажигалку к погасшей сигарете.
— Во-первых, — снова заговорил Гант, устраиваясь поудобнее, — Эллен писала этому Баду, что ее занятия не пострадают за время отъезда, потому что, вернувшись, она сможет воспользоваться его записями. А ведь Элен была на четвертом курсе и посещала лекции, на которые не допускаются студенты двух первых курсов. Если Бад ходил на те же лекции, значит, он учился на третьем или четвертом курсе.
Во-вторых, в своем письме Эллен намекала на образ жизни, который она вела в течение трех предыдущих лет учебы в Колдуэлле, и подчеркивала, что она очень изменилась после смерти Дороти. «Такой ты меня не знал», — писала она. Это неопровержимо доказывает, что он не был с ней тогда знаком. В этом не было бы ничего удивительного, если бы речь шла о таком большом учебном заведении, как Стоддард, но тут мы как раз подходим к моему третьему пункту.
Колдуэлл — совсем маленький университет, студентов в нем в десять раз меньше, чем в Стоддарде. Я проверил цифры еще сегодня утром: Стоддард насчитывает больше двенадцати тысяч студентов, Колдуэлл — едва ли восемьсот.
Подведем итоги. Бад, который учился, как минимум, на третьем курсе, не был до этого знаком с Эллен, и это в университете, где спорт и общественная жизнь играют очень заметную роль. Единственным объяснением, на мой взгляд, может служить следующий факт (в марте он не привлек моего внимания, но теперь я придаю ему исключительное значение): Бад Корлис перевелся в Колдуэлл в сентябре 1950 года, когда Эллен перешла на четвертый курс, то есть после смерти Дороти.
Лео Кингшип нахмурил брови.
— Не вижу, почему…
— Перейдем к сегодняшнему дню, 24 декабря 1951 года, когда моя мать, да благословит ее Господь, принесла своему блудному сыну завтрак в постель, а заодно и «Нью-Йорк Таймс». И вот я прочел в светской хронике этой газеты, что мисс Мэрион Кингшип выходит замуж за мистера Бартона Корлиса. Вообразите мое изумление! А я ведь не только наделен ненасытным любопытством, но еще и обладаю извращенным воображением. Как мне кажется, все указывает на то, что новобранец торгового отдела медеплавильной компании Кингшип твердо вознамерился приобщиться к ее доходам.