Наступила зима… Жоржик открывал северный полюс… Карабкаясь по снежным сугробам, как большие сахарные головы разбросанные в разных местах огромного сада, примыкавшего к зданиям воспитательских квартир, зарываясь в снег, падая с сугробов, Жоржик решил, что не может открыть северного полюса только потому, что у него нет собаки и, вернувшись домой, разрумяненный и мокрый от талого снега, он на вопрос Дмитрия Васильевича, — где он так промок, — ответил вопросом:
— Дмитрий Васильевич, можно мне купить собаку?.. Я не могу открыть северного полюса.
— Подумаю, — ответил воспитатель.
В очередную субботу Жоржика радостным лаем встретил огромный рыжий «надворный советник» — Дагор. И сколько за три года пребывания в корпусе было этих «подумаю». Жоржик и сейчас был уверен, что на рыбалку к Михеичу он поедет, а полковник Гусев действительно думал, так как инструкция корпуса категорически запрещала отпускать кадет куда-либо ночью. Через два дня полковник Гусев вызвал к себе Зимина и, дав ему точные инструкции, отпустил Жоржика к Михеичу под видом городского отпуска с ночевой.
Тихая ночь покоем окутала уставшую за день землю. По синему небу, окруженная со всех сторон мелкими блестками мерцающих звезд, спокойно плыла луна. Волга словно дремала, когда Жоржик и Зимин на бело-синей корпусной лодке отчалили от берега. Лодка легко поплыла по спокойной глади воды. Нудный скрип правой уключины далеко разносился по воде, а от равномерного взмаха весел по обе стороны лодки образовывались маленькие водоворотики. Они весело играли серебряными складками и растворялись в течении реки. От воды пахло водяным теплом. Лодка все время держалась в створе тусклого костра на противоположном берегу — это и был костер Михеича.
Рыбаки только что вытянули бредень, в коричневых мокрых клетках сетки испуганно трепыхалась серебряная рыба. Только что вылезший из воды, молодой рыбак поддерживал верхний край бредня, а высокий жилистый старик с кривой ногой искусно и быстро выгребал рыбу; крупную бросал далеко на песок, мелкую обратно в воду.
«Михеич», — таинственно сказал Зимин, держа за руку Жоржика.
— Никит!.. Рыбу разложи по садкам, да сеть промой, — тоном приказа сказал Михеич и только тогда, сильно хромая на правую ногу, подошел к прибывшим.
— Вот гостя привез вам, Михеич, — весело проговорил Зимин, здороваясь с рыбаком.
— Гостю всегда рады, — радушно ответил Михеич, обнимая худенькие плечи Жоржика влажной, пахнувшей сырой рыбой, рукой.
— А как тебя звать сынок? — ласково спросил он, заглядывая в глаза Жоржика и касаясь путанной бородой его лица.