— Билет № 3, - взволнованно пролепетал Вачнадзе.
— Билет № 7, билет № 11, - послышались четкие голоса кадет.
— Ну, Вачнадзе, что у тебя? — спросил батюшка, беря билет из похолодевших рук кадета.
— Праздники, батюшка… праздники…
— Перечисли мне все двунадесятые праздники, которые ты знаешь…
— Праздники, батюшка… Рождество Христово — 25-го декабря, Сретение Господне — 2-го февраля… Приведение Господне…
— Что?.. Какое такое Приведение Господне? — быстро проговорил ошеломленный ответом кадета и покрасневший до корня волос батюшка.
— Простите, батюшка…
— Что простите, батюшка… Начинай сначала… овладей собой… не волнуйся…
— Праздники, батюшка, — глотая слюну, снова начал Вачнадзе. Он ясно видел перед глазами открытую страницу учебника с двунадесятыми праздниками, по которым в ту и другую сторону бегали две шустрые, белые мышки.
— Праздники, батюшка… праздники… Рождество Христово — 25-го декабря, Сретение Господне — 2-го февраля, Приведение Господне…
— Какое такое Приведение Господне? — упавшим голосом повторил о. Михаил, и скосив глаза в классный журнал, спокойно начал: — Ну вот, Вачнадзе, в году ты занимался прилежно, имел 9 баллов, а к экзамену не приготовился… Выдумал какое-то Приведение Господне, когда такого праздника нет…
Владыка Гурий, низко опустив голову, молча слушал замечания законоучителя, когда с задней парты раздался голос заики Мельгунова, поднявшего руку и повторявшего:
— Пре… Преобра…
— Вот, Мельгунов в году ничего не делал, а к экзамену приготовился, — радостно сказал батюшка, учтя, что правильное название праздника Мельгуновым, вернет самообладание взволнованному Вачнадзе и ослабит неприятное впечатление создавшееся у архиерея.
— Ну, Мельгунов, говори… порази всех…
— Пре… Преобра… браже…
— Ну… не томи… говори, — поощряя Мельгунова, нетерпеливо сказал отец Михаил.
— Прео… бра… женский… пу… пускает… на ме… меня… мыш… я… бо… боюсь…
Владыка еще ниже опустил голову, желая скрыть перед классом то ли гнев, то ли мирскую улыбку, не подобающую его высокому сану. Ключарь собора едва сдерживал смех. Батюшка был подавлен происшедшим.
— Отец Михаил, позовите кадета сюда, — кротко сказал владыка.
— Мельгунов, иди сюда, — с досадой в голосе приказал о. Михаил, предчувствуя дальнейший позор.
Кадет, не сознавая своей вины, быстро подошел к экзаменационному столу.
— Подойди ко мне, — немощно тихо сказал епископ.
Мельгунов обошел стол и остановился возле архиерея, лицом к классу.
— Как тебя зовут?
— Ко… Констан… тин… — сильно заикаясь, ответил кадет.
— Константин, — повторил владыка, кладя прозрачную, сухую, с зелеными четками, руку на голову кадета.