Она попробовала заговорить, но ее голос не повиновался ей, потому что горло перехватило от щемящей нежности. Бен прикасался к ней так бережно, словно она могла разбиться. Его рука скользнула под ее свитер, и ладонь впитала в себя тепло ее шелковистой кожи, а потом вернула его сторицей. Большой палец легко прикоснулся к ее соску.
Бриджет знала, что ее груди уже налились страстью, но даже не представляла себе, насколько чувствительными они стали. Она уткнулась лицом ему в шею, прослеживая губами ее сильные контуры. Вслед за губами в ход пошли ее зубы, осторожно покусывающие кожу.
Забыв обо всем, она попыталась придвинуться ближе. Бен положил руки ей на талию и притянул ее к себе. Ее колено задело о его больную ногу. Он охнул и чертыхнулся.
Бриджет стремительно вернулась к реальности.
— О Боже! Очень больно?
Он только поднял руку, дожидаясь, чтобы боль немного прошла.
— Бен, мне очень жаль!
Он посмотрел на нее полными муки глазами. Пламя камина заставило их казаться черными.
— А мне не жаль. Не знаю, что за бес в меня вселился. Может быть, это к лучшему.
Может быть. Бриджет поспешно встала с дивана. От прилетевшего невесть откуда сквозняка вдруг стало холодно. Она не собирается ему навязываться. Если ему это не нужно…
— Я… э-э… Сейчас принесу тебе еще одну подушку.
— Мне и так удобно.
— Тогда одеяло. Если камин погаснет, станет холодно.
— Бриджет.
Она повернулась к нему от камина, где ворошила кочергой угли.
— Огонь прекрасно горит, — спокойно проговорил он. — И подушка мне не нужна.
Новый сквозняк прошелестел мимо нее, подхватив оставшийся на ее коже запах Бена: кедр и мускус. Она нервно сглотнула, ощущая на своем языке вкус его губ. Заправив за ухо прядь волос, она распушила челку и скрестила руки на груди.
— Мы тут несколько забылись и увлеклись.
Бен кивнул. Мысленно он сыпал проклятиями. По Бриджет было видно, насколько поцелуи вывели ее из равновесия, хоть она и пыталась спрятаться за показной беззаботностью. Казалось, вся ее поза говорит о том, что только что происшедшее — просто пустяк. Чепуха на постном масле.
Даже если бы он мог надеяться, что больная нога под ним не подломится, ковылять к ней по ковру, чтобы обнять, было бы ужасно нелепо. А уж если она захочет отойти, то гоняться за ней он вообще не в состоянии. И тем не менее ему до боли хотелось поцелуями прогнать неуверенность с опустившихся вниз уголков ее губ, разжать скрещенные на груди руки и положить их себе на плечи…
— Хорошего мужа из меня не получится, — неожиданно произнес он.
Она даже рот открыла.
— Я, по-моему, тебе предложения не делала!