Дуг обернулся к дочери.
— Знаешь, Грейс, нам нужно еще дров для камина. Сходи и принеси. Ступай же, Грейс!
Этот неожиданно резкий приказ, казалось, заставил девочку очнуться. Она вяло кивнула и вышла из дома — когда за ней захлопнулась дверь, из прихожей потянуло холодом.
— О боже, — бормотал Дуг, внимательно разглядывая поврежденную ногу Арло. — С чего начать?
«Начать?» — в ужасе подумала Маура. Да по сути работать было не с чем: от ноги ничего не осталось, кроме хрящей и разорванных мышц. Лодыжка была развернута почти на сто восемьдесят градусов, но сама ступня, как ни странно, была цела, хоть и приобрела мертвенный синюшный оттенок. Ее вполне можно было принять за пластиковую, если бы не толстая, слишком реальная мозоль на пятке. Отмирающая плоть, подумала Маура. Нога, сама ткань, страдала от недостатка кровообращения из-за наложенного жгута. Не нужно было даже дотрагиваться до стопы, и так было ясно, что она холодная и пульса в ней нет.
— Он лишится ноги, — сказал Дуг, словно в ответ на ее мысли. — Придется снять жгут.
— Но ведь тогда он потеряет много крови, — заметила Элейн. Она сидела в дальнем конце комнаты, упорно отводя взгляд.
— Мы должны спасти его ногу, Элейн.
— Если ты снимешь жгут, как ты тогда остановишь кровотечение?
— Придется перевязать артерию.
— Как это?
— Отделить порванные сосуды и завязать их узлом. Это частично приостановит приток крови к нижней части ноги, но кровообращения в других сосудах будет достаточно, чтобы предотвратить омертвение тканей. — Дуг посмотрел на ногу, подумал. — Нам понадобятся инструменты. Нитки — где-то в доме должна быть шкатулка для рукоделия. Пинцет, острый нож. Элейн, вскипяти нам воды.
— Дуг, — сказала Маура. — У него, вероятно, множественные разрывы сосудов. Даже если мы завяжем один, другие будут по-прежнему кровоточить. Все их подцепить и перевязать у нас не получится. Тем более без анестезии.
— Тогда надо ампутировать ногу прямо сейчас. Ты этого хочешь? Просто махнуть на нее рукой?
— По крайней мере он будет жить.
— С одной ногой. Мне бы этого не хотелось, будь я на его месте.
— Ты не на его месте. И не можешь решать за него.
— Ты тоже, Маура.
Она посмотрела на Арло и обдумала перспективу ампутации. Представила, как сталь вгрызается в плоть, все еще живую и чувствительную. Она не была хирургом. Объекты, попадавшие к ней на стол, не сочились кровью, когда она разрезала их скальпелем. Они не кричали от боли.
«В итоге получится жуткое кровавое месиво», — заключила про себя Маура.
— В общем, у нас две возможности, — подытожил Дуг. — Либо мы пытаемся спасти конечность, либо оставляем все как есть и начинается некроз и гангрена, что его окончательно добьет. Выбор невелик. Мы должны сделать