Даниар почувствовал себя неудобно…
Странно хихикнул он и поспешил выпалить:
— Радостная весть: домой поедешь, к жене, друг, поедешь. Войне конец, друг.
И он захихикал.
— Нет, ты скажи, Даниар, как ты попал ко мне в батальон, а? Знаешь, у меня народ такой: чуть что, могут дырку в животе сделать.
— Хо-хо, дырку в животе, — захохотал Даниар с таким удовольствием, будто перспектива быть продырявленным ему понравилась. Он полез за пазуху, пошарил там и с многозначительным видом положил на неотесанные доски стола пакет. — Хо-хо, Даниар даже мангытов-головорезов не боится, Даниар крови не боится, и своей и чужой не боится.
— Ну, у меня бойцы — и русские, и узбеки, и венгры, и таджики — тоже ни ангелов, ни чертей не боятся, — говорит Гриневич, вскрывая ножичком конверт. — Письмо? Что за чертовщина?
Он держал в руке приказ немедленно выстроить бойцов, сдать полностью даниаровским кавказцам оружие, седла, коней и пешим порядком следовать в крепость. Подписан приказ был Морозенко и помвоенкома.
Снова и снова читает Гриневич приказ. Ничего не понять! Строчки ли прыгают в глазах, или это пламя коптилки колеблется на сквозняке.
Правду говорят, не верь глазам своим… Невероятно… Разоружить батальон… Сдать оружие… отнять винтовки у прославленных в сражениях бойцов Красной Армии… Позор! Предательство! Никогда этого не будет…
С грохотом сдвинув стол, вскакивает Гриневич, проходит мимо Даниара, отшвыривает геркулесов кавказцев и выходит во двор.
Он сразу же очутился среди бурлящей толпы бойцов.
Он командует оглушительно:
— Поднять батальон! Тревога!
Загудел двор, захлопали двери, залязгало оружие.
— Седлать коней!
Рядом в темноте заскрипел голос Даниара:
— Друг! Приказ ведь…
Заполыхали огни. Стало светло.
Сидя уже на коне, Гриневич подъехал к выстроившимся бойцам.
— Получен приказ разоружаться… Подозреваю измену. Выясняю. Приказываю слушать команду командиров. В расположение батальона — никого… Оружия из рук не выпускать. Драться в случае чего до последнего. Понятно?
— Понятно, — хором отозвалась площадь.
— По местам!
Запротестовал Даниар:
— У меня приказ: занимать дома, брать оружие. Не подчинитесь — будем стрелять, воевать.
Гриневич не успел ответить. Через забор ввалились странные белые фигуры.
— Товарищи! Измена! — пронесся вопль. — Оружие отбирают, гады!
— Сухорученко, ты?! — крикнул Гриневич. — В таком виде!
К нему через двор бежали несколько человек в одном белье.
— Мать их!.. — орал Сухорученко. — Сонных взяли… Дьяволы… маузер забрали.
— Не кричи! Что происходит?
— Вторую роту бандюки разоружают… Как крысы подкрались… Черт их…