Плоды и осень. Боль и радость пополам.
Держу в своей руке каштановые сливы,
блестящие ещё, и мечу – попадать…
Когда б ты верил, как неповторим не только
сам, самый… Но любить, но зябнуть, но прожить…
Но быть. Собой самим. «И ни единой долькой
не отвернуться от…» Покуда – не прошли.
14 сентября, Новолетие
Нам тесно. В нас – тесно. Что ж суть?
Я вью алфавитом верёвку,
с которою выйду на суд,
чтоб встать перед Богом воровкой,
расхитившей жертвенный дар,
за так обретённый в купели…
Вот я – фарисей и мытарь,
и каждого – хлад и кипенье.
Дай, Господи, милость – собрать,
сберечь и умножить по вере,
в огне лоскутами добра
раскрой охраняющий веер.
14 сентября
Перейдя с предыдущей страницы,
забывать навещать, сторониться
я не буду ни нынче, ни впредь.
И с собой повстречаться – не вред.
Лишь бы было, была. Меркнут дали.
Призови хоть с десяток Италии,
ты останешься в круге родном.
И, как водится, вольным рабом.
Нам ли знать, кем мы стали, кем станем?
Чем устойчивы – духом, крестцами? —
основанья не попусту крест.
Нет Италии что-то окрест…
Нам в награду (в нагрузку) – с овчинку
небеса ли худые? Сочится
серый дождичек. Солнце и Рим —
на язык – карамель и ирис,
но во сне. Нам такого не надо.
Нам бы дождика только не на год,
остальное потерпим с тобой…
И по-русски споём – из того.
Италия при чём? Тем больше Рим, где Гоголь
живые мощи грел и плакал о Руси
не мёртвою душой, подмешивая горечь
в фонтан Треви, и лестниц ступени оросил
испанские… А там рукой подать в каморку…
Здесь нынче пью за Вас, раб Божий Николай!
Всего один бокал, сухого, стоя… В горку —
сюда, отсюда – вниз, и может, никогда
не встречу, не вернусь в такую ночь на via
(об имени – забудь, не спрашивай – провал)…
С товарищами – сход, и ничего – на вынос,
вступив, без проволок, в наследные права…
Зачем корю дождём? – одни и те же слёзы.
Россия, Рим – равно, коль небо и печаль,
подлунная… Поэт, «припухлые желёзки»…
Впрессованная в мир сиротская печать.
14–15 сентября
Должно б – вчера, но есть спасительное завтра.
Сегодня – только мост, опора и трамплин.
На выбор, кто куда, а то – отвесно, залпом!
Зачёркиваю! Жизнь, желанная – тройным
зовёт звонком туда, где продолженье, место
назначенное, долг и радость, и тепло,
и холодно опять, и горячо не меньше.
И всякий избран в путь, и на пути – не мечен.
Свободен. У Отца – так каждая овца.
15 сентября
Хорош бы тёплый, но – пронзительный до колик.
Всем разом надоел, и грезим о других…
Ах, ты опять, подлец (зачёркнуто)… Доколе?
Идёт стеной к стене, сгущаясь – отрубить
от мира… Миражом художников, писавших
задумавшихся дев над сонным озерцом,