- Здрасьте, - приветствует женщину Ник. - Мы вот…
- Еще одни дармоеды, - ворчит Анна Петровна. - Фания, выдай им по урезанной - и все, шабаш, закрываем лавочку. Нам еще рыбаков кормить.
- А почему по урезанной? - оскорблено взвивается Хал. - Полную порцию давай, мы с утра не жравшие, блин! Кишка с кишкой в прятки играет…
- Цыц! - рявкает Анна Петровна, сердито сдвинув выщипанные бровки. - Вот я тебе повыступаю, балабол! Вы еды принесли? Хоть вишенку, хоть мышь дохлую? Нет? Значит - урезанные порции!
- На нас медведица напала, - робко вступается за всех Эн. - Там яблок было полно, но мы мешки не смогли забрать.
- Медведица? - щурится Анна Петровна, уперев в бедра красные руки. - Правда, что ли?
- Так и было, - подтверждает Ник. - А потом на нее тигролев набросился, и мы смогли убежать.
- Тьфу ты! - в сердцах женщина плюет себе под ноги. - А я уже поверила, дура старая! Всё, разговор окончен. Марш к Фание, а то вообще кормить не буду.
Получив по алюминиевой миске с мясом, тушенным с разной зеленью, корнем рогоза и крапивой, друзья отходят в сторону и усаживаются на продавленный бортик арены.
- Чай забыли! - окликает их Фания, полная добродушная татарка, работавшая раньше в столовой. - Чай хороший сегодня, на смородиновом листе! Улым[15], иди, забери!
Хал, отставив ополовиненную миску, идет за кружками.
- Они нам не верят, - кривится Ник, обращаясь к Эн. - Думают, мы врем всё про медведицу.
- Надо с профессором поговорить, - говорит девушка. - Поедим и пойдем, да?
Аркадий Иванович Мишарин и вправду был профессором, историком, специалистом по домонгольскому периоду в истории региона. Но поскольку в новом - голодном и опасном - мире его профессиональные знания оказались не востребованы, этому старику с седой бородой и обширной лысиной пришлось выполнять сразу несколько ролей: психолога, универсального интеллектуала, знающего ответы на самые сложные вопросы, и советника Бабая во всем, что выходило за рамки обычных хозяйственно-бытовых дел.
После ужина профессор обычно садился у центрального костра, и вокруг него тут же образовывался кружок желающих поговорить на разные темы и обсудить животрепещущие вопросы. Ник про себя называл эти сборища «клубом безжилетных пикинеров»: разговоры зачастую переходили в споры, споры - в пикировку, а пару раз доходило до откровенной ругани, и только вмешательство Коростылева и Семена не давало разгореться драке.
- Раньше все подобные вопросы обсуждались в интернете, - смеялся потом профессор. - Там всё просто: не нравится тебе оппонент - отключи его, забань, и вся недолга. А тут за каждое резкое слово ответ лицом держать приходится. Разучились мы искусству риторики, молодые люди. Интернет - это все-таки зло.