Она постаралась, чтобы это прозвучало легкомысленно.
— Я думала, там будет безопасно. Мало кто занимается любовью в таких местах; обычно не хватает времени, — она знала, что следует отнять у него руку, но ее рука продолжала оставаться в его ладонях.
Он поднял брови.
— Значит, как я понимаю, ты не против безопасного поцелуя? Так? — он многозначительно понизил голос. — Например, поцеловаться здесь, на скале, совершенно безопасно, ведь правда?
Когда она ответила, ее голос прозвучал неожиданно хрипло.
— Сейчас не может идти речи о «безопасности» — только не сейчас. Не на скале и не на дереве, и уж, конечно, не запершись вдвоем в бунгало.
— О да, согласен, — быстро сказал он. — Только не в бунгало. Как только мы войдем туда, на твои губы будет наложен карантин, — он улыбнулся, глядя ей в глаза. — Но я говорю: сейчас, здесь, в безопасности.
Блаэр озадаченно посмотрела на него и задумчиво провела языком по верхней губе.
— Ну хорошо, Митч, но только это в последний раз до возвращения в город.
Он придвинулся к ней и коснулся пальцами ее волос. Она вся напряглась, дыхание участилось. Их губы еще не встретились, но внутри у нее все бешено задрожало, и она поняла, что ее желание так же огромно, как и его. Почувствовав это, она уже хотела отвернуться, но сильные руки, ласкавшие ее волосы, не дали ей сделать этого.
Он поцеловал ее в лоб, в закрытые веки, его губы целовали и целовали ее лицо, все ближе подбираясь ко рту. Она открыла глаза и испытующе посмотрела на него: на этот прямой нос, на эти темные, красивые брови, на длинные черные ресницы и на губы, такие изящные, чувственные. Ощутив внезапный страх, она отстранилась от него и прошептала:
— Нет, ее мысли смешались в диком вихре.
Он поцеловал ее в уголок рта, и его губы двигались дальше мягкими прикосновениями, пока не слились с ее губами. Ее глаза еще раз блеснули и закрылись. Каждая Частичка ее тела тянулась к нему. Его губы, словно ураган, обрушились на нее, кусая, неистово сплетаясь с ее губами, она уже не могла дышать, только иногда судорожно ловила ртом воздух. Она обхватила руками его голову в приливе всепоглощающей страсти.
Он застонал, не отрываясь от ее губ, и ее рот открылся навстречу ему. Он ласкал ее язык своим, и в ней теперь не осталось ничего, кроме желания, она чувствовала нестерпимый жар, пожирающий ее изнутри. Он немного отстранился, чтобы нащупать пуговицы ее блузки, и стал медленно расстегивать их, раздевая ее, и скоро ее грудь была полностью обнажена.
Митч обнял ее и крепко прижал к себе, губами касаясь небольшой выемки у основания шеи. Блаэр непроизвольно напряглась и замерла, пока его губы двигались все ниже; каждое их прикосновение обжигало ее кожу; она расслабилась, когда его губы коснулись ее груди, и он стал мучительно, словно утоляя безумный голод, ласкать ее губами, пока все ее тело не превратилось в пылающий факел.