— Когда встречаются двое… — В его голосе появилась внезапная мягкость и хрипотца, и этот переход от яростного гнева был обескураживающим.
Глядя в глаза Реда, Кэтрин чувствовала настойчивое желание прекратить бесплодные словопрения.
— Теперь еще заяви, что ты романтик, — отозвалась она, совсем уже дрожа от усталости. Она видела свои собственные черты, отражающиеся в его глазах, — странных гипнотических глазах.
Эти глаза скользили по ее лицу лениво, как будто уступая необходимости, нежелательной и ненужной. Его взгляд задержался на ее шее, на которой яростно пульсировала жилка.
— Не смей! — глухо произнесла она дрожащими губами.
Кэтрин не знала, что с ней происходит, она чувствовала себя бессильной к сопротивлению, ощущая слабость собственного тела, странное сочетание страха и нетерпения.
С ее губ сорвался стон, заглушенный его ртом. Движение было резким и жадным; чувство блаженства, разлившееся в груди, делало тело Кэтрин податливым и покорным.
С неожиданным возгласом, беспомощная в руках Реда, она обняла его за талию и добровольно, ужасаясь тому, что делает, прильнула к нему.
Оторваться от него в эту минуту было для Кэтрин невозможно, и прошло несколько секунд, прежде чем она смогла перевести дыхание. Предательское чувство, которое лишило ее рассудка, теперь было вытеснено ощущением униженности. Она была охвачена отвратительной слабостью, что сделало ее покорной, впрочем, нет, активной участницей этих объятий.
Она думала, что сможет справиться с этой опасностью, ощущением агрессивной напористости, исходившей от Реда, и не отзываться на нее. Но это! Внутри у нее все сжалось при воспоминании о том, с каким желанием она отвечала на его грубый выпад. Он даже не пытался быть нежным, поняла вдруг Кэтрин, и именно он все остановил. Это было верхом ее унижения.
Ее грудь вздымалась от усилий справиться с чувствами, которые он пробудил в ней. Кэтрин встретилась с ним взглядом и ужаснулась насмешливому выражению его лица.
— Мне помнится, ты что-то упоминала о сексе, — медленно протянул он, наблюдая, как она кусает нижнюю губу; в ее лице читался вызов, высокие скулы все еще розовели на бледном лице. — Не очень изысканный способ, но, мне кажется, ты поняла суть!
Усмешка Реда охладила ее. Как она могла позволить себе так расслабиться? — настойчиво спрашивала она себя. С каждой секундой ее глупость становилась все очевидней. Впрочем, самой большой ошибкой было приехать сюда, где она, если у нее только не вырастут крылья, должна довольствоваться компанией этого ужасного человека. Но она ничего не могла сделать!